После освобождения я попал в Славянск и находился в атмосфере подлинного военного братства. Я чувствовал высокий, почти религиозный настрой этих людей. Я разговаривал с ними. Они сражаются не за децентрализацию, не за федерализацию, не за бюджетную автономию. Они бьются за высокие смыслы, за настоящее православно-славянское дело, которое воплощается в идее Новороссии. На нас смотрит не только весь русский мир, на нас смотрит вся планета Земля, потому что мы меняем мир, мы создаем новый полюс силы. Потом народится и третий, и четвёртый, и пятый полюса - и этот мир будет справедливей. Потому что справедливость у нас в генах, она у нас в сердце.
Позывной «Стрелок»
Мария Карпова
5 июня 2014 1
Политика
Рассказ о славном воеводе Донбасса
Еще вчера постоянные читатели газеты "Завтра" воспринимали Игоря Стрелкова исключительно как автора интереснейших статей и репортажей на военную тему. Его исследования о конфликтах в Чечне и Дагестане, очерки о Боснийской войне вошли в золотой фонд нашей газеты. Однако сменилась эпоха, и сегодня имя Стрелкова гремит по всей России. Появились даже майки с его портретом. Мы обратились к человеку, который хорошо знаком со Стрелковым. Вот что он поведал.
Игоря Всеволодовича знаю больше пятнадцати лет. В ту пору, когда я с ним познакомился, он уже успел повоевать в Приднестровье и в Сербии.
Насколько я знаю, по образованию Стрелков историк. В Приднестровье он поехал добровольцем, взяв академический отпуск в московском Историко-архивном институте. Очевидно, его интерес к истории конвертировался в интерес к военному делу. Тогда же появился тот самый Стрелков, которого сейчас называют "русским Че Геварой".
Стрелков, при всём своём ярко выраженном милитаризме, никогда не напоминал "солдафона". Он был похож на утонченного, сдержанного офицера Русской императорской армии. Вполне допускаю, что именно ярчайший образ воина-дворянина, явленный в русской литературе, формировал Стрелкова как личность.
В период Чеченских войн он был уже кадровым военным, служил в силовых структурах. Расскажу один эпизод. В самом начале нулевых годов я прибыл в город Грозный по долгу службы, и мне удалось там встретиться со Стрелковым. Пользуясь своей должностью, положением - он тогда уже был в чине, кажется, майора, а может быть и подполковника, - Стрелков провёз меня на "уазике" по ночному разрушенному Грозному, что было строжайше запрещено. Так мы нарушили комендантский час.
Эта жуткая экскурсия стала одним из самых сильных воспоминаний в моей жизни. Я навсегда запомнил страшный и взорванный город. Изрешеченные, наполовину обрушившиеся стояли панельные дома, с вывернутыми наружу внутренностями, болтающимися на арматуре плитами. Огромные выгоревшие поля разрушенных кварталов частного сектора. Стрелков был моим Вергилием, проводником по этому аду. В какой-то момент я понял, что он прекрасно ориентируется в этом взорванном мире. Это - его мир. Он знал все детали, все переулки, все пространства обрушенного города. Именно в тот момент я осознал, что значит быть "человеком войны"
В период, когда боевые действия не велись, Игорь занимался теоретической подготовкой. Сидел в библиотеках, в спецхранах. Его интересовали разные периоды русской военной истории. Я знаю, что именно в то время он очень тщательно изучал поведение партизанских групп на западе Украины. Как чувствовал Фактически он единственный в России специалист по тактике бандеровцев с конца 40-х годов. Он знает, как велась борьба с ними, какими методами действовало НКВД, и как действовали бандеровцы и "лесные братья".
Около двух лет назад Стрелков ушёл в отставку. В свои сорок лет стал активным участником военных реконструкций. Был незаменим на этих игрищах не как "историк костюма", а как действующий военный.
Многие люди подсмеиваясь над "белогвардейцем Стрелковым", не понимают того, что "реконструкции" - это огромная, серьёзнейшая часть его подготовки. Поскольку в этих воссозданных боях и столкновениях прошлого, в этой игре в войну воскресали не только тактика, стратегия и история военного дела, но и военная психология различных рас и эпох.
Я думаю, что в период реконструкторских занятий он не только многое постигал сам, но и передавал свои знания другим. Зная способность Стрелкова объяснять, рассказывать, делиться опытом - предполагаю, что для многих Стрелков стал учителем военного дела.