Подзаголовок данной книги "Расовые ереси в XXI столетии" также наполнен смыслом, ибо "мультирасовость" в современном мiре превратилась в своего рода догму квазирелигии "антирасизма". "Наша ересь, — заявляет Тэйлор, — заключается в следующем: раса важна, и белые имеют права именно как раса". Насколько же извратился мир, ежели то, что в нормальных условиях являлось "расовой ортодоксией" (см. выше слова Ланге) ныне предстаёт как "расовая ересь". Американские "расовые реалисты" и на историю своей страны стараются смотреть реально, ничего не приукрашивая и не скрывая: "Наша страна, да и белые повсеместно, совершили страшный неправильный поворот в развитии". Сей "страшный поворот" в неправильном направлении был бы невозможен без участия "белых предателей" входящих в "элиты" стран белого мира.
Об этом чёрном факте "белого предательства" также откровенно говорит Тэйлор: "Одним из великих несчастий истории является то, что американский правящий класс отвернулся от понимания расы, которое является основой европейского братства. Американский режим предал исконную концепцию своей страны в расовом отношении как сознательного форпоста Европы; концепцию, которая руководила народом от его основания до 1950-х и 1960-х годов. Эта история расового предательства стала одной из главнейших тем нашей книги. Соединённые Штаты в настоящее время отвергают традиционную расовую концепцию собственного основания, а историки пытаются забыть эту часть прошлого Америки"…
Соратники из "Американского Ренессанса" — се поистине Другая Америка; Америка, которая помнит о своих духовных и расовых первоосновах. И эта белая Америка не враждебна России: авторы сборника выражают явную симпатию русским, они преисполнены намерений предостеречь Россию от попадания в ту "расовую ловушку", в которую угодила их страна, от "повторения их ошибок"… Их, скорее, можно "упрекнуть" в некоторой идеализации России, которая, увы, тоже не избегла мультирасового морока. Антирасовая ортодоксия в России, в силу "традиционного" отечественного разгильдяйства и правового нигилизма, не приняла столь юридически-отлаженный вид, как в США, и это, пожалуй, единственное наше "преимущество"… Ждёт ли патриотов белой Америки поражение или победа в "гонке со временем", труд, предпринятый ими, — не напрасен. Темы, поднятые в сборнике, выходя далеко за пределы США, и актуальны, и своевременны для всего белого мира. Да сбудется "надежда и молитва" редактора оного — Дж. Тэйлора, "что они станут предупреждением для всех европейцев, которые ещё не прошли до конца последний путь к "разнообразию" и "мультикультурализму", уже почти уничтожившим будущее Соединённых Штатов и теперь угрожающим выживанию самой великой и благородной цивилизации, когда-либо созданной человеком". Да вернёт белый человек то изначальное достоинство, что сообразно "дворянской грамоте" его крови.
Белый кот на воеводстве
Белый кот на воеводстве
Татьяна Воеводина
Политика ЕС Экономика протекционизм Великобритания
Среди открытий чудных , которые сделало просвещённое человечество, вступив в XXI век, самым впечатляющим по справедливости следует признать открытие национальности.
В прошедшие десятилетия наладились прекраснодушно воображать, что национальные различия уходят в прошлое, и мы вот-вот сделаемся умилёнными свидетелями общества «всечеловеков», где подлинно нет ни эллина, ни иудея. И вдруг оказалось, что есть. И эллины, и иудеи, и ещё много кто есть, и всё меньше хотят они сливаться друг с другом и образовывать новое человечество.
Вообще-то «старым бредит новизна»: что народы разные – это было известно и сто, и тысячу лет назад. Николай Бердяев в своих заметках по национальному вопросу, писанных во время Первой мировой войны, очень верно говорил: человек входит в человечество не непосредственно, а через свою национальность – как русский или француз. Национальность имманентна человеку, это его неизменная, врождённая характеристика. Разные народы по-разному ведут хозяйство – и домашнее, и народное, именуемое экономикой; у них возникают разные институты, у них разные системы образования. При попытке унификации народный дух обтачивает заёмные формы, приводя их к своему, исконному, а то и создавая из чуждых форм уродцев или симулякр. В моменты напряжения мировой борьбы народов это становится особенно ясным. А мы очевидным образом живём в один из таких моментов. И вот – в очередной раз открываем для себя народную уникальность.