Руководитель Федеральной службы телевидения и радиовещания Михаил Сеславинский грозился через суд лишить лицензии “Народное радио”, ссылаясь на “экстремистский” характер передач “Радио-Завтра”.
Но “Радио-Завтра” закрыли без всякого суда, “срезав” “Народному радио” три “экстремистских” часа — “демократы” в деле борьбы с инакомыслием, как всегда, последовательны и безаппеляционны.
Редакции газеты “Завтра” и “Радио-Завтра” выражают протест грубому попранию свободы информации и уверены в том, что, несмотря на сопротивление антирусских сил, “Радио-Завтра” возобновит вещание.
ОТ РЕДАКЦИИ
Аналитики отмечают, что активно стартовавшее политическое движение “Отечество” сейчас резко потеряло в общественной поддержке, и его рейтинги стремительно поползли вниз. Это прежде всего связано с позицией его лидера, московского мэра Ю. Лужкова, занятой им по отношению к русскому национально-патриотическому движению, на чьи голоса он пытается рассчитывать.
Его выпады и угрозы в адрес РНЕ и НБП были оценены патриотическим электоратом как откровенный переход на позиции российских сионистских кругов и Российского еврейского конгресса, чей лидер миллиардер Гусинский является одним из инициаторов кампании по дискредитации и уничтожению русских национально-патриотических движений.
Подтверждением этого являются свидетельства очевидцев последних событий вокруг РНЕ и НБП и письма читателей, подтверждающие выводы независимых аналитиков.
Может ли называться русским “патриотическим” движение, в котором состоят Ястржембский и Кобзон, Кокошин и Хазанов? Интересы какого отечества отстаивает “Отечество”, раскручиваемое Гусинским и НТВ?
Артем Таврический “Сталин, Берия, ГУЛАГ!” ( рассказ участника события )
Решение идти на это сборище гайдаровской демшизы возникло экспромтом. Услышали по радио, что в этот день будет их съезд. Мы были уверены, что там будет мощная охрана, которая вряд ли нас пропустит, тем более что мы были одеты в нашем радикальном молодежном стиле. Поэтому ничего конкретно не планировали. Так, погулять вышли.
Зашли во дворец "Измайлово", встали у дверей в зал, но скоро поняли, что в фойе делать особо нечего: все самое интересное ждало впереди. Решили просочиться в зал по одному. Из двенадцати человек трое, в том числе и я, аккредитовались от газеты "Лимонка" — это сняло их подозрения относительно нашего внешнего вида. Другие наши проходили под самыми разными предлогами: например, двое ребят внушительного телосложения робко так сказали, что они фермеры и, опасаясь коммунистического реванша, пришли сюда, чтобы поддержать своих защитников из ДВР — это сработало безошибочно. Другие назвались представителями из "демократических Луховиц", третьи проникли в зал как "дети советских политзаключенных". Действуя так, просочились все.
ДВР — это наши последовательные идеологические враги, которые принесли нашей стране огромный вред, с ними мы боремся и будем бороться. И когда начал выступать Гайдар, мы уже были готовы к тому, что нужно это дело сорвать, проскандировать лозунг — причинить как можно больше беспокойства. Все мы сели в один ряд, заранее был подготовлен отход. В зале засела кухонная интеллигенция, все эти старые пердуны, прогорланившие жизнь песнями окуджав-галичей, и педерастического вида невнятные юноши. Вели они себя по-идиотски, устраивая овации по случаю избрания счетной комиссии, например. Натуральная демшиза, всегда единственно правая, ненавидящая всех, готовая задавить любого несогласного, записавшая по ходу съезда в фашисты даже… Гришу Явлинского.
Гайдар как всегда нес околесицу про либеральные реформы и рыночную экономику. Очень неприятно смотрелся этот брызжащий слюной человек, угробивший пол-России. И когда он произнес свою гнусную фразу "Из-под красного знамени вылезает коричневая харя", мы не выдержали, встали, вскинули руки в ротфронтовском приветствии — кулак сжат — и начали скандировать: "Сталин, Берия, ГУЛАГ!"
Кричали мы очень громко, очень организованно. Мы умеем скандировать, на пикетах научились. У Гайдара аж лицо сплыло вниз, он осекся на полуслове и даже с перепугу чуть не влез под трибуну. Камеры — их там было около восьми — тут же все на нас. Но самым интересным было наблюдать, как заводится толпа — я в первый раз такое видел. Поначалу — всеобщее онемение, тишина. Потом вскочили единицы: они были в недоумении, пожимали плечами, стыдливо похихикивали: что это, дескать, за отщепенцы среди нас, интеллигентных демократов? Мол, посмеемся и забудем. Затем "интеллигенты" завелись: начали потихоньку скандировать "позор, позор", заводя друг дружку. Дальше больше, вся интеллигентность с них быстро обшелушилась, и из-под нее полезли ржавые рожи раскулаченных мещанок и местечковых мясников. Зал наполнился ревом: "Бей их!" Первой на нас бросилась какая-то тетка и начала хлестать нас газетой. Тут же, словно с цепи сорвавшись, на нас бросилась вся "демтусовка". Нам оставалось только пробиваться к выходу.
Со стороны, наверное, было странно видеть, как куча делегатов "самой интеллигентной партии России" набросилась на нас с кулаками. В зале было около тысячи человек, и все рвались набить нам морду. Конечно, у них это не получилось: тычки дистрофичных старикашек и обожравшихся гамбургерами теток не могли причинить нам вреда, и потому уходили мы с достоинством. Сложно было лишь в раздевалке: мы хотели взять свою одежду, а заведенная толпа ревела вокруг: "Окружайте их! Бейте их! Это фашисты, они понимают только силу!" Причем действовали они очень подло, скопом налетали. Единственное, что могло посмаковать телевидение, как одного парня удалось подножкой завалить в снег.
Почему мы не надавали им по физиономиям? Потому что мы — не погромщики, а члены Национал-большевистской партии, подчиняющиеся партийной дисциплине. Погромщики прятались за спинами охранников дворца, которые напирали на нас и отталкивали к выходу. А бить нанятых, но своих — это не круто.
Потом появилась милиция, и нас задержали, но через пятнадцать минут отпустили. Там ведь с нашей стороны не было никакого состава преступления: мы пришли осуществить наши гражданские права, мы выразили отношение к оскорбляющей нас провокации Гайдара, в ответ на что на нас набросилась озверевшая толпа демократов.
Только позже мы узнали, что Лужков, который в этот момент клал где-то не то бетон, не то на бетон, на визжание энтэвэшников "страшные фашисты избили бедных демократов! Что будете делать?!" пробасил: "Конечно, будем наказывать…" Все это ерунда, ничего у них не получится.
Лимонов, узнав о происшедшем, мудро объявил нам благодарность, но по партийной линии все получили выговоры: мол, от лица партии такие вещи делать нельзя.
Это выступление стало не первым и, надеемся, не последним. Были и акция против мировой обжираловки "Макдональдс", и мощное граффитти на американском доме во Владимире, когда нами почему-то заинтересовалась ФСБ, и водружение знамени НБП на крейсере "Аврора", и рок-концерты, и закидывание яйцами какого-то урода в трусах и буденовке, изображавшего Ленина на спектакле в демтеатре.