l Кроме того, наблюдается и потеря внешнеполитической поддержки Ельцина. Публикации в ведущих изданиях США ("Вашингтон пост", "Нью-Йорк таймс" и др.) по поводу отставки Примакова зафиксировали растущую неадекватность действий российского президента. Осложнилось и его взаимодействие с руководителями стран "большой семерки", а контакты с международными валютными институтами, на хорошие отношения с которыми "молодых реформаторов" делали особенный акцент прозападные масс-медиа, вообще оказались под угрозой срыва. Так, Чубайс получил отрицательный ответ от МВФ (Камдессю) на предложение "провести нужный Западу пакет указов и законов", включая возможный роспуск Думы. Эти планы "главного энергетика" были расценены как авантюрные. Поддерживать верхушечный госпереворот в России, не выйдя из войны с Югославией, — чересчур рискованный вариант для Клинтона накануне президентских выборов.
Наконец, возвращение к власти в России "проолигархических" сил, осуществленное вроде бы одним росчерком ельцинской авторучки, возвращает и позабытую было конкуренцию между кланами Березовского (Аксененко, Волошин, Рушайло и др.) и Чубайса (Степашин, Фахрудинов, в известной мере Задорнов и др.). Выбор Ельцина здесь понятен: он намерен по-прежнему играть роль "разводящего" с программой-максимум: остаться у власти пожизненно, то есть и после 2000 года, и с программой-минимум: сформировать "карманную" Госдуму в 1999 году плюс передать президентский пост абсолютно надежному преемнику.
Боязнь оказаться под судебным преследованием самому и "подвести под Уголовный Кодекс" членов своей семьи осталась доминантой в психике "верховного" и после благополучного для него разрешения проблемы импичмента. Поэтому Ельцин будет всячески вести дело к обострению обстановки и откровенной диктатуре, поскольку любые выборы теперь будут проходить под антиельцинскими лозунгами, а недостающие для импичмента несколько десятков голосов депутатов Думы могут быть собраны в любой момент. Тем более, что и "Яблоко" Явлинского, и "Отечество" Лужкова в той или иной степени вынуждены будут противостоять "олигархической" околоельцинской группировке...
l Отсюда очевидно, что первые шаги Кремля окажутся связаны с очередным шельмованием "красно-коричневой антисемитской Думы" и коммунистов, которые не захотят принимать драконовские законы МВФ, имеющие целью увеличение налогового бремени и снижение уровня жизни широких масс российского населения. Старт этой антикоммунистической кампании дан Патриархом, который призвал к устранению с Красной площади всех героев советского периода, а значит, и маршала Жукова, и Гагарина. Приблизительно ко второй декаде августа эта ситуация достигнет своего пика, после чего Кремль пойдет на "конституционную реформу" с исключением избирательных партийных списков под вывеской "борьбы с идеологией" и переходом на подконтрольную губернаторам мажоритарную выборную систему. После этого Государственная дума как единственный объединяющий государство и общество институт должна прекратить свое существование, а парламентские иллюзии — исчезнуть. Но даже результаты мажоритарных выборов не могут быть полностью сфальсифицированы. А появление в нижней палате любых оппозиционных депутатов раскрутит новый виток противостояния с обращением в Конституционный Суд РФ и Европейский Суд в Страсбурге, исходом чего станет полная изоляция Ельцина.
Таков самый пессимистический вариант развития событий. И он вполне вероятен, если только в России не появится хотя бы одна жесткая точка сопротивления ельцинизму. А она вполне может появиться как в лице московского мэра, которому вовсе не улыбается перспектива лишиться поста по уголовным делам (ситуация, однотипная с ситуацией президента), так и в лице одного или группы действующих губернаторов, которые окажутся способными предоставить Госдуме место для работы, что поведет к незамедлительному двоевластию и быстрому переходу всех влиятельных сил на сторону противников Ельцина и Березовского. Судьба наших путчистов в любом случае грустна и трагична...
АГЕНТСТВО “ДНЯ”
« Правительство Березовского, возглавляемое Степашиным.
« Защищать конституционный строй будет Нарушайло.
« Черномырдин — “В-52” российской дипломатии.
« Явлинскому снятся “Голубые города”.
« Члены ЛДПР сдают кровь для Ельцина.
« У Никиты Михалкова — Канны в печени.
« Утратив голос, Кобзон утроил число выступлений.
« С целью запутать ракеты НАТО в Москве началась передвижка мостов и зданий.
« А был ли Максимыч?
А.Проханов, В.Чикин ОТ ПАТРИОТИЧЕСКОГО ИНФОРМБЮРО
Патриотическая общественность встревожена заявлением Патриарха, предлагающего ликвидировать мемориал “Красная площадь”, являющийся отнюдь не “погостом”, как выражается Патриарх, а эмблемой семидесятилетней истории нашей страны, своеобразной “красной иконой”, намоленной миллионами граждан, которые связывают с Красной площадью идею Великой Страны, Великой Победы, идею, растоптанную Ельциным в Беловежье. Уничтожение советской святыни на Красной площади — есть последний, мистический акт, завершающий ельцинское злодеяние, вычеркивающий из русской истории ее Красный Двадцатый Век.
Мотивируя свое предложение заботой о “костях”, на которых проходят рок-фестивали и сатанинские празднества, превращающие Красную площадь в клоаку, Патриарх не предлагает запретить сами эти бесовские действа. Если следовать логике Патриарха, нужно унести от Кремлевской стены могилу Неизвестного Солдата, рядом с которой Лужков устроил супермаркет, и подземные лифты опускают покупателей-миллионеров чуть ли не в саму священную могилу. Нужно перенести царские усыпальницы из Архангельского собора, находящегося рядом с рабочим кабинетом Ельцина, который, следуя логике Патриарха, устраиват приемы, встречи с послами, награждения преданных ему соратников прямо на царских костях.
Негоже уносить с Красной площади прах Жукова, Гагарина, победителей и мучеников Войны. Негоже впадать в иконоборство, повторяя безумия радикальных большевиков в двадцатые годы.
Заявление Патриарха, сделанное сразу же после прихода Степашина, может быть истолковано как начало “либерального реванша”, антикоммунистической истерии, чреватых запретом компартии, роспуском Думы, срывом демократических выборов. Началом острейшего, быть может, кровавого витка общественной конфронтации. Так ли уж важно Патриарху, чтобы начало этого витка связывалось в народе с его именем? Неужели мы забыли о трагедии 9З-го года, когда так ждали увидеть икону в руках Патриарха, заслоняющего танковые залпы? На кого теперь, если прольется кровь, падет патриаршья анафема?
Если церковь, доселе чрезвычайно осторожно реагировавшая на светские дела, решила изменить свою практику и откликнуться на реальные нужды народа, мы вправе ждать от нее осуждения чудовищного антирусского, антигосударственного режима, отнявшего у России результат всего ХХ века и посягающего теперь на век ХХI. Если забота о национальном примирении действительно наполняет сердца высоких церковных иерархов, пусть они освятят идею братского захоронения “красных” и “белых” костей в одной русской могиле, отслужат на этой могиле общерусский поминальный молебен.