Вот в такой обстановке профессор Арманд предложил перенести конференцию в Муром — центр военной радиопромышленности. При советской власти это был абсолютно закрытый город — из-за того самого радиотехнического производства, что там концентрировалось. Не только иностранцев туда не пускали — даже нашим, говорят, требовалось предъявлять паспорта для поездки в Муром. Вот в такие катакомбы унесли свои светильники советские учёные.
Удивительная аналогия: когда-то наши далёкие предки-славяне бежали от нашествия кочевников в непроходимые леса междуречья Оки и Клязьмы, и оттуда пошла новая русская государственность. А в наши дни те же леса защитили остатки советской науки от нашествия либеральных кочевников. И сейчас, похоже, эта наука снова становится нужной. Запрос идёт с верхов, от военных. В этом нет ничего удивительного: война порождает спрос на инновации, так было со времён Архимеда.
К сожалению, из науки выбыло целое поколение — среднее. Есть "деды", которым за семьдесят, иногда под восемьдесят, есть "внуки", которым около двадцати пяти, а "отцов"-то и нет. Значит, надо успеть научить "внуков", передать им знания и опыт; через пять лет будет поздно: не будет дедов.
Я видела этих ребят, приехавших на молодёжную школу, которая проходила в рамках научной конференции. Они очень похожи на тех давних "физтехов" 80-х годов, как я их помню. Они хотят заниматься наукой и работать в промышленности, против ходового мнения, не стремятся никуда уезжать. Но им нужно большое государственное дело, задание нужно. Учёным вообще необходимо задание. И ресурсы под него, и строгий спрос за исполнение. Вот с этим, похоже, дело обстоит неважно. Наука "из себя" не может поставить задачу, а при её отсутствии научная работа легко вырождается в "удовлетворение собственного любопытства за казённый счёт" — согласно старинному присловью.
Даже при наличии денег и готовности государства вложить их в научные разработки не так-то просто организовать дело. Вообще, многим кажется: дай деньги — и всё закрутится. Если деньги не украдены — значит, всё будет в порядке. На самом деле, деньги — это необходимый, но не достаточный ресурс. Даже в бизнесе не всё решается деньгами. Многие учёные говорят: нужна какая-то сила, может быть, бизнес-структура, которая бы объединяла разрозненные силы отдельных научных коллективов и доводила до них заказ государства. Сами они с этой задачей справиться не могут: это вообще не их дело, с них довольно и того, что они умеют и делают. Умеют они немало, но посторонним понять то, что они делают, — трудно. К тому же учёные не умеют представлять, "продавать" свои идеи. Нужен посредник, говорят учёные, между деньгами и новейшими технологиями. Здесь, по общему мнению, наша главная проблема. Пока решения не видно. Годится ли нам опыт, например, знаменитого Илона Маска — внятного ответа нет.
Балет как религия
Балет как религия
Марина Алексинская
20 июля 2017 0
говорит легенда кировского театра Олег Виноградов
Балет снова в авангарде событий, разве что в коннотациях XXI века. Скандал вокруг "Нуреева" от Кирилла Серебренникова временно оттеснил скандал вокруг "Матильды" от Алексея Учителя, тогда как они схожи между собою как две несчастливые семьи. В одном разница. С "Матильдой" пул "деятелей искусств" и приближенной к нему челяди не скрывал радости скандалу: пиар-то каков! с "Нуреевым" — приуныл, нос повесил, слезу вышибает как будто перенос премьеры с 11.07.2017 на 04.05.2018 не "фишка" пиар-стратегии Большого театра, а гвоздь в крышку гроба. И вот что интересно. Все эти профессиональные плакальщики сегодня — по толерантности, по свободам "художественного высказывания" — вчера дико ликовали. Джигу отплясывали, когда, как пример, Олег Виноградов — художественный руководитель балета Кировского театра, артист балета и хореограф с мировым именем, кто в 70‑х вернул "Кировскому балету" его марку, был вынужден после нескольких покушений театр покинуть. Треть века минуло, а воз и ныне там. Олег Виноградов вычеркнут профессиональными плакальщиками из истории Русского балета, из истории Мариинского театра… ангажирован Лондоном, Парижем, Сеулом, Нью-Йорком, etc , etc .
Минувшей весной, как раз на гребне скандала вокруг "Матильды", удача улыбнулась мне. Олег Виноградов находился в Петербурге, и мы встретились. В уютном по-артистически доме на Васильевском острове, под шум дождя за окном мы говорили о балете, Рудольфе Нурееве, Матильде Кшесинской, мы говорили о России… И вот сейчас, когда пишу эти строки, и за окном идет дождь, я снова и снова думаю об Олеге Виноградове, о нашей долгой беседе.