…Когда шумели народные витии, а продажные репортеры с удовольствием подливали масло в огонь, мы одними из немногих с отвращением отвели взор от Великих Начинаний наших вождей.
…Иллюзии рассеялись, хотя все мы то и дело принимаемся шарить по своим карманам в поисках невесть куда исчезнувшего флага Свободы — "черт побери, да ведь был же он у меня, я помню!" — и священной Конституции, тоже сгинувшей без следа", — так еще в 1994 году определил "эпоху демократии" Виктор Пеленягрэ.
"Мы вошли в литературу легко и без особых затруднений. Роль отверженных, которых ждать публикации до второго пришествия, нас не прельщала. Мы в равной степени презирали литературный истеблишмент и коммунальный андеграунд. А те и другие в свою очередь упрекали власти за свое убожество.
…Но если бы нам пришлось выбирать, то мы, несомненно, отвернулись бы от седовласых любителей самиздата. Нам это не подходило. Куртуазные маньеристы не только не дожидались, пока жизнь сделают более пристойной, но все времена, ибо искусство создается для жизни, а не жизнь для искусства."
Это уже о своем месте в русской литературе. Маньеристы выработали свой, ни на кого не похожий стиль. Утонченный сплав лирики, сатиры и хард-рока. Можно было бы предположить, что куртуазный маньеризм лишь маска, поза, эгоистичная попытка выделиться из общей массы. Но когда знакомишься с жизнью и судьбами маньеристов, то неожиданно понимаешь, что все это всерьез, все это "взаправду".
Погиб на войне в Абхазии самый молодой поэт Ордена, Черный Гранд-Коннетабль Александр Бардодым, еще раз доказавший своей гибелью, что в России поэзия и честь всегда едины. И смерть эта каким-то мистическим образом вдруг подняла орден поэтов до ордена рыцарского. И литература была освящена жертвенной кровью.
Невозможно игнорировать успехи куртуазных маньеристов на ниве шоу-бизнеса. Буквально народными стали шлягеры Вадима Степанцова "Король оранжевое лето", "Добрый вечер, Москва", "Держись, пижон!" , группа "Бахыт компот", созданная им более 12 лет тому назад, до сих пор необычайна популярна. Кто не знает супершлягер Виктора Пеленягрэ "Как упоительны в России вечера"? Его стихи "Девочка", "Бискайский залив", "Порт-Саид", "Пиккадилли" давно стали эпохальными событиями музыкальной жизни.
Маньеристы — дети "страшных лет" России. И, может быть, именно в этом их высшее предназначение. Десятилетие безвременья слизало многих талантливых и ярких русских поэтов. Оно травило их презрением "новой власти", закрытыми дверями издательств, холодом чиновников, голодом и забвением. Казалось, русская поэзия должна была умереть. И ничему, кроме Бродского и Пастернака, на мертвом ее поле не остаться. Но сквозь могильные плиты, сквозь асфальт и бетон к солнцу пробились чертополохи и шиповники маньеристов.
К их творчеству можно относиться по-разному. Их можно ругать или хвалить. Но их невозможно не замечать. И через это десятилетие смутного времени они пронесли и свой факел в русской поэзии. И в этом их главная земная миссия.
Владислав ШУРЫГИН
АЛЕКСАНДР БОРДОДЫМ
Родился в 1966 г. в Москве.
Поступил в Литературный институт на факультет художественного перевода (абхазская группа). Учеба была прервана службой в армии. В 1991 г. окончил институт, работал спецкором "Курантов".
Имеются публикации стихов в центральной прессе.
В сентябре 1992 года убит в Абхазии.
Автор сборника стихов "Прорваться за грань" (1993, посмертно).
Черный Гранд-Коннетабль ОКМ.
"О Черном Гранд-Коннетабле ходили слухи самые фантастические. Говорили, например, что он может пить десять дней кряду и оставаться свежим и бодрым.
Говорили также, что в постели он неутомим и любит женщин, не снимая сапог.
Завистники утверждали, что не снимает он сапог оттого, что не имеет портянок. Самый же факт никто оспаривать не решался.
Константэн Григорьев, кутивший с Бардодымом неделю, утверждал, что он-де черт, посланный в Орден для спаивания и развала. Дескать, он самолично видел хвост, и что вместо ступней у Коннетабля копытца.
— Ну снимите сапоги, снимите, если это не так, — приставал к собутыльнику пьяный Григорьев. Гранд-Коннетабль лукаво улыбался, но сапог не снимал."