пока Мардук его не вывел
на площадь Курского вокзала.
Он у кассирши смуглоликой
спросил плацкарту до Багдада.
"Вы, часом, не с луны свалились?"
"Я царь Шумера и Аккада.
Возможно, я дитя Суена,
Луны возлюбленное чадо.
Но это — миф. Одно лишь верно:
я царь Шумера и Аккада".
Была весна. На Спасской башне
пробило полвторого ночи.
Огнем бенгальским загорелись
ее агатовые очи.
От глаз его темно-зеленых
она не отводила взгляда,
выписывая два билета
в страну Шумера и Аккада.
ВИКТОР ПЕЛЕНЯГРЭ
Родился в 1959 году в Молдавии.
Окончил СГПТУ №68 Москвы по специальности каменщик-монтажник, Калужский педагогический институт и Литературный институт им.М.Горького. Участник всех орденских сборников. Архикардинал ОКМ.
"Пеленягрэ часто путали со Шварценеггером. Несмотря на этимологическую близость их фамилий (обе происходят от слова "нигер"), их разделял океан.
— Ну как, похож я на Шварценеггера? — спрашивал архикардинал очередную поклонницу, демонстрируя обнаженный торс.
А в это время в пыльном Нью-Йорке Шварценеггер яростно рвал свои рукописи, повторяя:
— Никогда мне не писать стихи, как Пеленягрэ!"
(Из книги кавалерственной дамы Анастасии Лятуринской "Жизнеописание негодяев")
КАК УПОИТЕЛЬНЫ В РОССИИ ВЕЧЕРА
Как упоительны в России вечера!..
Любовь, шампанское, закаты, переулки.
Ах, лето красное! Забавы и прогулки,
Как упоительны в России вечера!
Балы. Красавицы. Пролетки. Нумера.
И вальсы Шуберта и хруст французской булки,
Любовь, шампанское, закаты, переулки,
Как упоительны в России вечера!..
Как упоительны в России вечера!..
В закатном блеске пламенеет снова лето
И только небо в голубых глазах поэта,
Как упоительны в России вечера!
Пусть слава — дым, пускай любовь — игра,
Ну что тебе мои порывы и объятья?
На том и этом свете буду вспоминать я,
Как упоительны в России вечера!..
СТРАШНЫЙ СУД
Страшно жить на этом свете
Под копытами коня;
Просыпаться на рассвете
В адском зареве огня.
Здесь рыдают безутешно
И Мефодий, и Кирилл,
А зачем я так поспешно
Даму на кол посадил?
Спрятав ножик под подушкой,
Козни радостно плетут;
Спит безногий с потаскушкой,
Ведьму замуж выдают.
Бьется прокурор в падучей
В темном здании суда;
Казни просят неминучей
Подсудимого уста.
Дайте мне, — кричит убивец, —
Дайте с чувством умереть,
Дай мне, Боже Милостивец,
Синим пламенем сгореть!
Здесь рыдают в околотке,
Бьют, насилуют и жгут;
Здесь никак нельзя без водки
Видеть этот страшный суд.
Взвизгнет раненною скрипкой
Персональный кадиллак,