На вопросы корреспондента "Завтра" отвечает секретарь Комиссии по взаимодействию со старообрядцами РПЦ иеромонах НИКИТА (Добронравов)
— Исторически Единоверие возникло, как "плацдарм" господствующего исповедания на старообрядческой "территории". Воздвигнутые при Николае I гонения на приверженцев старого обряда усугубили такое впечатление… Сегодня священноначалие РПЦ идет навстречу страообрядцам-единоверцам, так сказать, "с открытым забралом". Звучат слова об "ошибочной государственной политике", о "совместной проповеди", призывы "забыть обиды" и "оставить распри". Это такой хитрый тактический ход, или, действительно, кардинальная перемена в отношении священноначалия РПЦ к старообрядчеству вообще и к Единоверию, в частности?
— Ну, во-первых, я не совсем согласен с тем, что Единоверие изначально замышлялось, как орудие борьбы со старообрядцами. Целью было именно преодоление раскола. Сейчас можно с сожалением констатировать, что государственные власти, применяя радикальные и неоправданные методы воздействия на старообрядцев, обратили этот во всех отношениях замечательный замысел не ко благу, но к созданию еще большей конфронтации и недоверия. Экстремизм государственных чиновников привел к тому, что большая часть старообрядцев стала воспринимать Единоверие, как средство борьбы с ними. Должно было пройти два столетия, Церковь должна была освободиться от жесткой опеки государства, чтобы для всех стало очевидно — старообрядные приходы в РПЦ не выполняют никакой "тактической задачи", они — свидетельство имеющейся у нашей паствы потребности в сохранении древних обрядовых форм не в архиве или музее, а именно в живой традиции.
— Как теперь должна измениться роль старообрядных приходов в РПЦ?
— 200-летний опыт канонического бытия старообрядных приходов в лоне Московского Патриархата — это свидетельство обоюдной внутренней работы как внутри Русской Православной Церкви, так и внутри старообрядчества, искавших на протяжении десятилетий пути взаимного примирения во имя заповеди Христа "да будут вси едино" (Ин. 17, 21). В этом движении навстречу друг другу не должно искать победивших и проигравших, так как духовно выше всегда тот, кто принимает решения, руководствуясь не корыстными расчетами, а христианской совестью, надеясь быть услышанным не людьми, а Богом...
Старообрядные приходы, безусловно, получат всестороннюю поддержку. Для этого, собственно, и создана наша комиссия. Планируется, например, создание специального координирующего органа (возможно, "Совета старообрядных приходов Московского Патриархата") для оказания старообрядным приходам Русской Православной Церкви информационной, юридической и иной поддержки, а также согласования их взаимодействия с другими старообрядческими согласиями. Возможно, когда-нибудь в будущем в Русской Православной Церкви будет старообрядный епископ…
— В одном из пунктов совместного Меморандума, принятого руководством РПЦ и делегацией Древлеправославной Поморской Церкви Латвии в июне 1999 года, высказывалось пожелание "…относиться с пониманием и одобрением к существованию в лоне Русской Православной Церкви приходов старого обряда, а также к введению в богослужебную практику отдельных приходов древних богослужебных чинов, обрядов, унисонного знаменного пения. Считать такую практику в лоне РПЦ проявлением любви к древним русским церковным обрядам и признанием их спасительности…" После празднования 200-летия Единоверия, торжественного молебна в Успенском соборе Московского Кремля и юбилейной Конференции это направление, наверное, получит дополнительный импульс?
— А вы считаете, что этот процесс нуждается в какой-то специальной санкции? Посмотрите, как стремительно вошла в обиход традиционная русская икона. Не потребовалось для этого никаких специальных решений принимать. Сейчас в Москве трудно найти храм, в котором бы регенты не пытались вводить унисонное знаменное пение. Лестовка — давно уже не редкость… Ведь, собственно, никаких препятствий нет. "Клятвы" со старого обряда сняты, он признан "равноспасительным". А желание вернуться к древним традиционным формам в богослужении и церковном искусстве очевидно. Главное, этому стремлению не мешать… СЕЙЧАС ТРУДНО ПРЕДСТАВИТЬ масштаб и ужас трагедии, в одночасье лишившей русского человека "единого на потребу"… Восемь лет держали осаду монахи Соловецкого монастыря. Ворвавшиеся после пушечного обстрела в стены обители стрельцы учинили резню, память о которой навсегда осталась в сердцах ревнителей древнего русского благочестия. "Соловецкий лагерь особого назначения" 20-30-х гг. ХХ века — не есть ли своего рода возмездие за "благополучно" забытую трагедию века XVII?..