Этот победный перечень разгромов Кожиновым скопища идиотов и клеветников можно продолжать долго. Но от молодых лет, от чуждого влияния остались у него и некоторые следы давнего "диссидентства" — такие, как вера в "железный занавес", осуждение девиза Горького "Если враг не сдаётся, его уничтожают" (враг же, а не оппонент в ученой дискуссии!), вера иным, по его собственному выражению, "сказочкам о Сталине", попытка оправдать клевету Солженицына на Шолохова тем, что, дескать, "мартышка к старости слаба глазами стала" и т.д.
...Из недавних разговоров с Кожиновым упомяну еще как раз тот, в котором я, прочитав в его газетной статье о "железном занавесе" в Советском Союзе, сказал ему:
— Какой занавес! Это замшелая и наглая черчиллевская чушь. Такая же, как солженицынские десятки миллионов репрессированных, которые ты не раз высмеивал... Если иметь в виду международную жизнь, то наша страна была здесь одной из самых активных: еще до войны мы имели дипломатические и торговые отношения едва ли не со всеми государствами мира; после войны СССР — один из главных создателей ООН, постоянный член Совете Безопасности, участник многих международных конференций. Где же тут занавес, Вадим? Были попытки опустить его, установить "санитарный кордон" на наших границах, но они предпринимались не нами, а Западом. Чего стоит хотя бы один только тот факт, что США официально признали СССР, вспомни-ка, лишь в 1934 году, то есть 17 лет, пытались изолировать нас! Если же взять научные, культурные, спортивные связи, то разве можно забыть, что многие наши учёные, писатели, театральные коллективы, спортивные команды объездили весь мир. Маяковский "земной шар чуть не весь обошел"; Эренбург едва ли не полжизни прожил во Франции и тоже исколесил всю планету; академик П.Л.Капица с 1921 по 1934 годы находился в командировке в Англии. А кто подсчитает, сколько раз ездили за границу Большой театр, МХАТ, Вахтанговский, хор Пятницкого, Ансамбль красноармейской песни и пляски. И есть ли на земле страна, в которой ни побывал бы ансамбль Игоря Моисеева?.. А вспомни, как с самого начала революции обстояло дело с иностранной литературой. Еще в 18-м году Горький создал издательство "Всемирная литература", над входом в которое можно было бы выбить тогда же сказанные слова Блока:
Мы любим всё — и жар холодных числ,
И дар божественных видений,
Нам внятно всё — и острый галльский смысл,
И сумрачный германский гений...
Многотомные издания, не говоря уж об отдельных книгах иностранных классиков, выходили у нас космическими тиражами, невозможными на их родине. То же самое и с современной литературой. Где в мире так издавались и читались Джек Лондон, Бернард Шоу, Роллан, Уэллс, Олдингтон, Стейнбек, Хемингуэй, Фолкнер... Ну, вот, правда, с Кафкой мы поотстали от прогрессивного человечества. И что, это большая потеря?.. А кино! Я помню еще немой фильм "Кольцо Нибелунгов", который видел в самом начале тридцатых годов, помню комиков Пата и Паташона из каких-то иностранных комедий... Потом шли "Богиня джунглей", "Акула Нью-Йорка", "Королева лесов", "Багдадский вор", "Знак Зорро"... Еще позже — "Огни большого города", "Под крышами Парижа", "Маленькая мама", "Большой вальс"... Чаплин и Дуглас Фербенкс, Мэри Пикфорд и Франческа Гааль, Гарри Пиль и Жан Габен были у нас почти так же популярны, как Игорь Ильинский и Любовь Орлова, Николай Крючков и Марина Ладынина. А итальянский неореализм! Кто запрещал нам смотреть все его фильмы сразу, как только они появлялись?
— Возможно, ты прав,— сказал Кожинов. — "Железный занавес" был со стороны Запада. На материале науки это убедительно показал недавно академик Алферов. А с нашей стороны был не занавес, а фильтр. Разумный, надежный фильтр, который нужен любому народу, желающему остаться самим собой. К нам приезжали Поль Робсон и Рокуэлл Кент, а наслаждаться воплями Майкла Джексона или завываниями Мадонны гражданин Лужков мог поехать в США за свой счёт.