Поэтому в наших головах сегодня мешанина, окрошка медийная, но верим мы в нее — как верили в "классиков"! А что там в окрошке, если вдуматься? Это позднее советское сознание, которое было ужаснейшей эклектикой каких-то элементов школьного ленинизма, комплексов поколения победителей 45-го года, советского инженерного мышления — профессионально качественного, но предельно инфантильного политически… Сюда примешаны ошметки западного либерального проекта, кастрированные относительно их родовых связей с реальными европейскими истоками в христианстве. Плюс послевкусие любой революции, в России особенно острое, — все по привычке ждут волшебной сказки: "завтра еще раз власть поменяется, вот и погуляем". Это ленивое сознание, детское и циничное одновременно…
Оттого сегодня я глубокий скептик по поводу основательности нашего государственного развития. Эту мешанину трудно оформить в национальное сознание. Россия или найдет, как вернуть себе уважение к истине, либо — что-то ее вынудит это сделать. Второй вариант привычно русский, его у нас называют — "жареный петух клюнет!"
А думаю, этот вот наш последний русский учитель, жареный петух, уже поджидает. Это может быть какой-то серьезный кризис, причем прийти он может откуда угодно… Скорее всего, как эхо следующего мирового финансового кризиса. В мире он может быть и относительно слабым, но не для нас.
Вот вам еще один пример расщепленного поля 90-х: считалось, если ты "западник", то национальную угрозу ищи на Востоке или на Юге — с Запада она прийти не может! А если ориентирован на Восток, то все проблемы — из-за Америки. Это принцип "пьяный и кошелек", когда кошелек ищется "там, где виднее". Так и ведут себя нормальные сумасшедшие.
А надо быть трезвым. Угрозой может стать что угодно, даже успех; и о нас могут прекрасно договориться за нашей спиной, Запад с Востоком. Серьезным кризисом может оказаться и внешняя волна давления, чуть больше той, к которой мы готовы сегодня. Например, со стороны Соединенных Штатов, в особенности если наша европейская политика будет делать успехи. Тут-то они постараются нас "встряхнуть", и имеют массу возможностей сделать это. Поэтому надо быть просто готовым, достаточно сильным, чтобы не бояться. Сейчас нас сильными назвать нельзя. Мы, повторяю, в духовно ослабленном, неуверенном состоянии, и все решения, которые предлагаются, — слабенькие и глуповатые, скажем честно. Понадерганные у разных школ.
А.П. С другой стороны, тот пестрый фантом идеологий, их осколков и теней, которые мы наблюдаем, я рассматриваю как богатство, как ресурс, который может при достаточно высоком давлении и температуре превратиться в живую, творящую, кипящую амальгаму. Вы заговорили о жареном петухе. Но ведь жареный петух — это 1941 год. Давление, температура 41-го года сплавили красных и белых, проектированные, традиционные и стихийные идеи; возникла та самая победная идеология, мироощущение, которое до сих пор держит нас. Мне казалось, что и сегодня в случае правильного распределения сил могло бы возникнуть такое синтезирование идеологий. Только ради этого и есть смысл заниматься социальным конструированием, а вовсе не для того, чтобы уменьшить вывоз капитала, или срезать НТВ, или уменьшить влияние олигархов на медиа-решения.
Г.П. Ни как рационалист, ни как православный я не верю в надежность "мироощущений" и прочность на них построенного. Традиция не возникает путем разбалтывания объедков в котле. И в России, честно говоря, слишком мало осталось тех, кто может говорить о той Победе — "моя". Движение вверх происходит всегда на какой-то основе — одной, это абсолютное условие и для взаимодействия, диалога традиций. Компромисс традиций возможен только за банкетным столом. Смешение серьезных традиций в итоге не дает ничего серьезного. Да, то немное, что мы имеем сегодня, уже завтра могло бы сомкнуться в некое новое единство. Нужен "пустяк", нужно ясное сознание достаточного числа людей, что все их привычные стратегии, какие ни есть, все они ведут их в никуда. Тупик, полный крах… Но этого мало — за этим должно следовать предъявление и выбор правильной стратегии, правильного пути. Тогда-то и начнутся процессы, которые моментально кристаллизуют множество — в народ. И это всегда чудо. Самое прекрасное чудо — это когда для этого не нужна страшная война или революционная катастрофа, когда все эти элементы сплачиваются в мирных условиях. Но для этого наша элита очень жидка и зависима от переменчивых мнений. Она не способна откликнуться ни на одну истину и выдержать на себе ее отпечаток.