Наша редакция, и я сам, много раз переживали драматические, мучительные, иногда катастрофические моменты. В эти моменты наша светская, политическая газета каким-то промыслительным образом встречала в пути пастырей, благословлявших нас, прощавших нам грехи и огрехи, наставлявших нас на главное дело — служение Родине, русскому народу. Так, в 1991 году, после случившихся бед, нашу газету благословил владыка Иоанн, митрополит Петербургский и Ладожский. Я принял его благословение в тяжелые для страны и газеты дни, и оно служило нам большой духовной опорой. В 1993 году, когда сгущались тучи, когда в воздухе уже пахло бедой и танковыми разрывами, судьба свела меня с удивительным монахом из Троице-Сергиевой лавры, отцом Филадельфом, который очень скоро принял схиму и стал отцом Моисеем. В те грозные дни он выслушал меня, благословил на будущие деяния и подарил свой нательный крест.
И вот совсем недавно, месяц-полтора тому назад, в мой кабинет вошла тихая, милая, очаровательная женщина с легкой походкой, поклонилась мне и сказала, что передает благословение отца Николая Залитского. Оказывается, он знает нашу газету и поддерживает нас в наших радениях, касаются ли они Православной Церкви или всего русского государства.
Спустя месяц отца Николая не стало. И, с одной стороны, я, как человек светский, земной, горюю об этой потере, потому что мне уже никогда не придется в этой жизни сойти с лодки, причалившей к кручам Залита, чтобы поклониться отцу Николаю. А с другой стороны, как православный человек, я буду чувствовать его присутствие в нашей национальной судьбе, и его молитвенный светоносный образ постоянно пребудет с нами.
Молись за нас, отче Николай!
РУССКИЙ КОВЧЕГ
26 августа 2002 0
РУССКИЙ КОВЧЕГ (Беседа главных редакторов газеты “Советская Россия” Валентина ЧИКИНА и газеты “Завтра” Александра ПРОХАНОВА)
Александр ПРОХАНОВ. Валентин Васильевич, этот наш разговор происходит в конце августа, в 20-х числах. Стоит жара, 19-е число опять падает на понедельник... И в подсознании невольно возникают те страшные, трагические августовские дни 1991 года. Может быть, есть смысл еще раз припомнить наше с тобой состояние в те дни. Не политическое, а моральное, психологическое. Тогда мы с тобой еще не были так близки, как сейчас, хотя, конечно, мы дружили, взаимодействовали нашими газетами. Но потом, сверяя ощущения, мы оба признавали, что в те страшные дни конца советской жизни мы, два газетчика, оставшись в недрах своих редакций, оказались абсолютно одинокими перед лицом катастрофы, которая свалилась на страну. Все наши партнеры, старшие товарищи, наставники по партии отправились в августовские отпуска: кто на Кавказ, кто в Ялту, кто поехал в благословенную Болгарию, кто ловил рыбу в чудесных русских чистых реках. И мы с тобой среди этих танков, то вступающих в Москву, то уходящих, оказались один на один с этой жутью. Вся подмога стала прибывать тогда, когда уже не было ни Горбачева, ни, по существу, Советского Союза. Приходили загорелые крепкие мужики и спрашивали: как у вас здесь обстановка?.. А кругом — руины, свершившаяся политическая катастрофа.
Такие же ощущения возникают у меня и этим летом. Потому что нынешнее лето, еще не закончившееся, тоже несет в себе агонию определенного состояния общественного сознания. И в недрах этой агонии болтаемся мы с тобой, два одиноких скитальца... Смерч, взрывы, обрушения, гибель сотен людей. Ритуальные жесты в Кремле. Закон о противодействии экстремизму в деле. Начались облавы в Москве. Начались погромы киосков патриотической печати. Лимонов по-прежнему на цепи, ездили его защищать. Раскручивается отвратительная коллизия с Белоруссией, наносится смертельная рана Союзу. Теперь уж не в пуще, а в Кремле. Все еще маячит угроза дефолта номер два. До сих пор идут подпольные интриги внутри правительства о смене направлений, персонажей. Вовсю интригует штаб администрации президента. Делается ставка на осень, создаются контуры будущих думских и президентских выборов, до нас доходят ощущения этих контуров. А наши штабы пустуют, наши товарищи недосягаемы, мы с тобой опять вдвоем оказываемся наедине с этой проблематикой и отбиваемся на наших фанерных краснозвездных “яках” от этой стальной армады мессершмидтов, которые “пикируют” и палят всеми бортами. Нет у тебя такого ощущения?..