Таким образом, в СССР началось изучение сначала мозга Ленина, потом других людей: всего в коллекции сегодня около сорока образцов мозга отечественных и европейских революционеров, деятелей партии и правительства, наших выдающихся учёных и представителей культуры. У нас в коллекции — мозг трёх Нобелевских лауреатов (И.П. Павлов, Л.Д. Ландау, А.Д. Сахаров). Есть мозг учёных, которые (как, например, К.Э. Циолковский) были творчески активными до весьма преклонного возраста, поэтому научные исследования на таком материале помогают понять истоки творческого долголетия. Пользуясь случаем, хочу выразить огромную благодарность академику Ирине Николаевне Боголеповой, которая в тяжелейшие 90-е годы сохранила это уникальное наследие, аналогов которому нет в мировой науке.
Что касается мозга Ленина, то по результатам его исследования написано несколько книг, всё это отнюдь не составляет какой-то тайны. Например, в его мозге было выявлено особое расположение нервных клеток в виде идеально прямых "колонок" в лобных отделах мозга. А что такое лобные отделы? Это воля, планирование действия и контроль его выполнения. Есть и другие особенности, но их не так уж много. Сегодня мы понимаем, что надежда раскрыть природу когнитивных способностей с помощью чисто анатомического подхода была, конечно, наивной. Мозг и его свойства — это гораздо более глубокие вещи, чем просто физические измерения: больше весит или меньше, больше нейронов или меньше, и т.д. Ведь когда наш мозг решает задачу, то за считанные секунды соединяются миллионы нейронов, организуются новые динамические связи и сети, происходят мгновенные перестройки. В этой динамичности, удивительной пластичности и заключается главный секрет работы мозга.
Жизнь идёт, появляются новые технологии и методы исследования, например, молекулярная генетика. Очень интересно изучать имеющийся материал на новом уровне, реализуя все возможности современной науки. Я надеюсь, что наша коллекция пантеона мозга ещё послужит человечеству в решении самых разных, возможно, даже неожиданных задач.
Александр ПРОХАНОВ.
То есть ленинский мозг для вас является тривиальным экспонатом, он не связан с личностью, с судьбой?
Сергей ИЛЛАРИОШКИН.
Если бы это было так, то вся работа не была бы начата именно с ленинского мозга и не вдохновлялась бы им на протяжении десятилетий. Он "тривиальный" в том смысле, что завершён определённый грандиозный этап в развитии данного научного направления. Но теперь впереди новые задачи.
Сегодня в нейронауке происходят поистине фантастические вещи. Так, в нашей лаборатории клеточной нейробиологии мы можем получать настоящие нейроны из клеток кожи — посредством технологии так называемых индуцированных плюрипотентных стволовых клеток. То есть можно перепрограммировать собственные соматические зрелые клетки, например, клетки кожи и лимфоциты крови, которые легко взять и превратить сначала в плюрипотентные (псевдоэмбриональные), а потом, например, в нейроны или клетки поджелудочной железы — то, что мы сейчас делаем. Это крайне важно, потому что широко манипулировать с эмбриональными клетками сложно по этическим, религиозным и иным соображениям. А "персонифицированные" нейроны можно не просто изучать, но и использовать для трансплантации в мозг, например, при болезни Паркинсона, ведь они генетически идентичны тому человеку, от кого были получены и к кому возвращаются в организм уже в модифицированном виде.
Хорошо известна в мире наша лаборатория по изучению синапсов (связей между нервными клетками), славная история у лабораторий возрастной физиологии мозга и нейрокибернетики, у нас прекрасная экспериментальная, иммуногистохимическая база и другие исследовательские возможности. Одно из ключевых и чрезвычайно востребованных направлений, развиваемых совместно с клиническим подразделениями Центра — поиск биомаркёров наиболее распространённых неврологических заболеваний.