Наиболее острым было это внешнеполитическое морское противостояние США и Китая в 1950‑60‑х годах, когда американский ВМФ фактически обеспечивал независимость Тайваня, препятствуя любым китайским попыткам блокады или захвата Тайваня. Однако внешнеполитическое противостояние США и СССР вызвало к жизни политику постепенного сближения бывших внешнеполитических соперников — США и Китая, которую провозгласил в 1970-х годах Ричард Никсон и которой прагматично придерживались последующие президенты США. Роль Китая как естественного противовеса СССР, а потом и России вынудила США следовать риторике "единого Китая", признать компромисс по тайваньскому вопросу и заморозку сложившейся ситуации в Южно-Китайском море, в рамках которой Китай установил свой военный контроль над Парасельскими островами и большей частью архипелага Спратли.
Однако ещё в рамках своей предвыборной кампании Дональд Трамп выступил с позиций нового "противостояния" с Китаем, которое базировалось на желании уйти от возникшей экономической зависимости США от китайского импорта, а в качестве инструмента в том числе включала и усиление внешнеполитического давления на "болевые точки" международной позиции Китая — в первую очередь, проблему Тайваня, и, во-вторых, поднятие спорных вопросов о статусе китайского суверенитета над островами Южно-Китайского моря. Этому способствовала и весьма двуличная позиция "доктрины Никсона", которой придерживались США в прошлые годы — как и в случае советской Прибалтики, в вопросе Тайваня и Южно-Китайского моря США даже в годы наибольшего потепления отношений исповедовали позицию "принимать, но не признавать". Такая позиция США обеспечивала существование дипломатических представительств Эстонии, Латвии и Литвы в США на протяжении всех лет существования Прибалтики в составе СССР — несмотря на то, что одновременно США принимали и факт суверенитета СССР над территориями прибалтийских республик. Аналогичная ситуация сложилась и в случае Тайваня в 1970-2010-х годах — США принимали риторику КНР о "едином Китае", но никак не ограничивали своих экономических связей с независимым Тайванем, лишь снизив уровень своего дипломатического представительства.
Вновь избранный президент США Дональд Трамп после объявления результатов выборов совершил несколько десятков звонков лидерам зарубежных стран. И выбор стран был довольно неоднозначным: в числе прочих Трамп побеседовал с президентом Тайваня — впервые за последние 30 лет. Кроме того, Трамп уже высказался, что будет выступать против экспансии Китая в Южно-Китайском море, а инцидент с военным дроном только подлил масла в огонь, став удобным поводом для обострения отношений.
Скорее всего, уже первые реальные, а не декларативные шаги новой американской администрации должны будут показать нам изменение позиции США по "китайскому вопросу". Сегодня пока ещё невозможно предугадать все этапы будущего геополитического конфликта, но одно уже ясно: позиции двух сторон в этом конфликте заявлены предельно чётко. И позиции эти, совершенно точно, — несовместимы. Более того, одна из сторон конфликта, США, сознательно обостряет противостояние, совершенно не оставляя Китаю вариантов для компромисса.
Генштаб газеты "Завтра"
Генштаб газеты "Завтра"
Владислав Шурыгин
Вся неделя в "пространстве войны" прошла под знаком активных боёв почти во всех нынешних "горячих точках" планеты. В Сирии, в Алеппо продолжались спорадические перестрелки. Большая часть боевиков-сирийцев воспользовалась предложением посредников и покинула — вместе со своими семьями — город, но отряды иностранных "джихадистов", на которых предложения мира не распространяются, укрылись в глубине нескольких кварталов и пытаются оказывать сопротивление. Чтобы свести к минимуму потери личного состава, их методично выбивают артиллерией. Поэтому в городе до сих пор рвутся снаряды и ракеты. Появилась — пока не подтверждённая официально — информация о захвате большой группы западных "инструкторов", чей правовой статус остаётся тем более невыясненным. Возможно, косвенным подтверждением этой информации, весьма неприятной для США и их союзников, стало беспрецедентное убийство в Анкаре российского посла, которое, по замыслу его организаторов, к числу которых явно относятся и определённые круги в турецких силовых структурах, должно воздействовать и на Москву, и на Дамаск.