Бог, по Ньютону, присутствует как в пространстве, свободном от тел, так и в телах. Ньютон всю жизнь активно занимался алхимией. Допущение пустого пространства и гравитационных сил, действующих на расстоянии через пустоту, объясняло таинство евхаристии. Так что профессор Кругосветлов имел уже все основания сказать: "как математические вычисления подтвердили неопровержимо существование невесомого эфира, дающего явления света и электричества, точно так же блестящий ряд самых точных опытов гениального Германа, Шмита и Иосифа Шмацофена несомненно подтвердил существование того вещества, которое наполняет вселенную и может быть названо духовным эфиром". За Кругосветловым скрывается совсем не Бутлеров, а Ньютон. И Федоров. Потому что дальше профессор говорит: "частицы этого духовного эфира суть не что иное, как души живых, умерших и неродившихся". Уже прошли те времена, когда, выходя из Румянцевского музея, они часами провожали друг друга. После выхода в свет "В чем моя вера", запрещенного и широко известного в рукописных копиях, они еще, встречаясь, ходили по Арбату, но разговаривали уже громко и когда дело принимало не очень приятный оборот, Федоров прощался и уходил. И, тем не менее, в своей "Записке", не без влияния Толстого, Федоров приходит к выводу, что представления Птолемея, Коперника, закон тяготения временные схемы, их дальнейшие уточнения неизбежны, они реальны только как психические состояния.
А пока царит закон всемирного тяготения. Согласно которому силы обратно пропорциональны квадратам расстояний. Закон несколько уродлив: неясно, что делать, когда расстояния малы. Его легко модифицировать, устранив неприятность, но тогда рассыплется блестящий ряд гениальных теорий. Но главное, нет необходимости. Паровая турбина изобретена Героном Александрийским до новой эры. Работала. Была забавной игрушкой.
В 1921 году Дьердь Пойа, умственно наблюдающий блоху, прыгающую вверх-вниз, взад-вперед, вправо-влево, каждый раз не зная, куда именно ее понесет, установил, что она не обязательно вернется в начальный пункт. В 1940 Мак-Кри и Уиппл из Королевского научного общества в Эдинбурге, продолжая наблюдения, доказали, что вероятность возврата меньше половины, т.е. что она скорее не вернется, чем вернется. А это означает, что если наш мир возник из хаоса, то информация о том, что было, может быть, невосстановима. Это свойство случайного блуждания, безотносительно к каким бы то ни было физическим "законам", энтропиям и т.д. Рукописи горят. В фотографиях солнца часть информации о процессах на солнце потеряна и невосстановима. Толстой прав. Вопрос о том, мир познаваем или непознаваем, неразрешим, и ничему, кроме как препровождению времени, пока мы тут летим, несясь со скоростью 30 километров в секунду вокруг воображаемой оси, не нужен.
Пойа умер в Будапеште в 1985 г. В классическом курсе Феллера к разделу, где описан его результат, сноска: данный раздел при чтении может быть пропущен, так как не нашел применения; как рождаются механизмы узнавания, предпочтения (чувства!), как из хаоса, из случайного блуждания, возникают силы притяжения, — науку, кажется, не интересует, Церковь поторопилась с реабилитацией Галилея. Достоверно неизвестно, не является ли атомная энергия следствием воздействия человека на природу. Атомная бомба — произведение искусства, если следовать критериям Толстого, это плохое искусство. Пойа также установил, что если блоха прыгает по дорожке, т.е. только взад-вперед, то она достигает любой удаленной точки и как бы далеко она не ускакала, она неизбежно вернется, мистическое событие всего лишь закономерность случайного блуждания. Кажется, Федоров прав в другом, более важном: наука, может быть, способна на большее, чем каталогизация.