«ЗАВТРА». В Советском Союзе Иван Яковлевич оказался чрезвычайно востребован. Все его ипостаси как художника нашли себе применение: это и педагогическая деятельность, и книжные иллюстрации, и работа в театре. Мы с вами беседуем в здании Российской Академии художеств – расскажите, пожалуйста, о Билибине-преподавателе.
Татьяна ВЕРИЖНИКОВА. Иван Яковлевич приехал в Ленинград в середине сентября 1936 года в качестве профессора графики, а Академия начинала занятия с 1-го октября. Воспоминания учеников живо доносят царившую на занятиях атмосферу. Например, И.И. Ершов характеризует Ивана Яковлевича как «несказочного». Перед студентами был современный, элегантный, по последней моде одетый, ухоженный человек, хорошо подстриженный, с бабочкой вместо галстука. И преподавание его заключалось в том, что он стремился привить необычайно высокую требовательность к пониманию культуры книги как единого целого организма. Сам Иван Яковлевич прошёл этот этап ещё в начале ХХ века под влиянием общеевропейских тенденций возрождения искусства книги: реформы Уильяма Морриса и его окружения, культа прекрасной книги.
Студенты любили его. Он ценил подготовительную работу к иллюстрированию, знание материалов: исторических, этнографических, художественных, на основе которых вырабатывался собственный иллюстративный стиль. В частности, он говорил, что шрифт, каждая его буква – это портрет, несущий в себе образную сущность этого звука. Все шрифты Ивана Яковлевича Билибина– рисованные. И все шрифты, создаваемые в его мастерской, – это также рисованные шрифты, хотя они выдерживают любую типографику.
«ЗАВТРА». Известно, что на совете факультета, обращаясь к своим коллегам в 1936 году, Иван Яковлевич сказал: «Вы, верно, думаете, что Билибин приехал умирать на родной земле?! А я приехал работать!». Давайте попробуем подробно поговорить, что было сделано за пять лет жизни в СССР, помимо преподавательской деятельности, ведь художник проделал огромную творческую работу.
Татьяна ВЕРИЖНИКОВА. Во-первых, он создал новое оформление для оперы «Сказка о царе Салтане». Со стороны Кировского театра это было довольно смелое решение, потому что уже существовали декорации Константина Коровина. Билибин предложил новую концепцию сценографии для советского музыкального театра, меняющую пространство театральных декораций. Он много и требовательно работал над этой постановкой, возражая против предложений режиссера и постановщика, предлагавших преувеличить гротеск и сатирическое начало в образе царя Салтана. Труд продолжался и днём, и ночью, а на упрёки супруги Александры Васильевны художник отвечал: «Не мешай мне. Я сейчас работаю для своего народа, вместе с Пушкиным и Римским-Корсаковым».
Параллельно Билибин занимался и книжной графикой. Это знаменитое издание «Сказки о купце Калашникове», серия иллюстраций к русским былинам. В иллюстративном цикле былин Иван Яковлевич достигмасштаба героического звучания, монументальности и чувства русского национального духа.
Перед войной Билибин работал над эскизами для постановки «Князя Игоря» в Львовском театре оперы и балета. Готовился к созданию костюмов и декораций для «Ивана Грозного» от Эйзенштейна. Он с радостью согласился на эту работу, но 21-е июня 1941 года всё изменило.
«ЗАВТРА». Пребывание Ивана Яковлевича в Ленинграде в 1941-1942 гг. стало легендарным. Ему неоднократно предлагали эвакуироваться, но он неизменно отвечал: «Из осаждённых крепостей не бегут, их защищают». В каких условиях жила семья Билибиных? Что это за подвал в Академии художеств?
Татьяна ВЕРИЖНИКОВА. У Билибина были планы – как всегда, в сентябре поехать в Крым и хотя бы месяц отдохнуть. Но как раз в сентябре 1941 года начались бомбёжки Ленинграда и появились первые признаки голода. Академия продолжала работать, студенты (за исключением добровольцев) ходили на занятия. И к ноябрю– началу декабря 1941 года стало очевидно, что нормальная жизнь невозможна. Необходимо было мужество и силы, чтобы остаться человеком, выжить и сохранить то духовное и интеллектуальное достояние, которое является основой культуры. Это было тяжело сделать. Поэтому руководство Академии и профессорско-преподавательский состав приняли решение переселиться в подвалы Академии художеств, где был организован стационар и бомбоубежище. Подвалы Академии – целый подземный город с гигантскими старинными сводами. Та часть подвала, где жили ведущие педагоги Академии, называлась «профессорский дот». Жили они там в очень суровой обстановке, практически не раздеваясь, впроголодь. В «профессорском доте» жила и супруга Ивана Яковлевича, Александра Васильевна Щекотихина-Потоцкая.