Но выполнить эту нелегкую задачу могут только самостоятельные лидеры, которых так не любят в Кремле. Управляемые, но неспособные управлять назначенцы только усугубят кризис власти. "Ингушский" сценарий, когда в республику приходит человек в погонах, подчиняющийся Кремлю и лишенный на первых порах клановых и коррупционных предпочтений, ясно показал это. Как заметил Гарри Черджиев, если кремлевский назначенец не имеет надежной местной команды, то на Кавказе это равносильно отсутствию реальных связей и рычагов власти.
КОНТОРА ПО ЭКСПОРТУ-ИМПОРТУ НЕСТАБИЛЬНОСТИ
На семинаре ИНС эксперты назвали влиятельные группы, прямо заинтересованные в воспроизводстве кризисной ситуации в республиках Кавказа. Первая — действующая республиканская власть, которая видит в эскалации напряженности способ сохранить свое положение распорядителя ресурсов на неопределенный срок. Вторая — внутренняя оппозиция, воспринимающая каждый всплеск терроризма как способ дискредитировать существующий режим. Третья — это новые чеченские элиты, которым выгоден контраст условного мира в рамках "кадыровской стабилизации" с Дагестаном, погружающимся в хаос. Немаловажно, что эти элиты чеченских "героев России" крепко связаны с конкретными группами влияния в Москве. Некоторые аналитики к таким группам, заинтересованным с раскачивании ситуации, относят федеральные силовые органы, пытающиеся манипулировать ситуацией на Кавказе в своих ведомственных интересах.
В прессе неоднократно выдвигалась конспирологическая гипотеза о том, что всё, происходящее на Кавказе, является управляемым мегапроектом спецслужб, предназначенным для контроля над общеполитической ситуацией в Россией. Политические психологи утверждают, что большинство граждан России воспринимают конфликт на Кавказе как хроническое заболевание, находящееся на безопасной периферии общественного сознания. Так, по данным ФОМа, 54% опрошенных считают, что ситуация на Северном Кавказе остается неизменной; а 57% на вопрос "Удастся ли нормализовать в скором времени кавказский конфликт?" ответили — "Нет". Однако не следует забывать о том, что любой "управляемый конфликт" рано или поздно может выйти из-под контроля.
Чечня уже показала, что для ее "замирения" потребовался почти весь боеспособный российский воинский контингент. В ходе семинара было отмечено, что крайне опасно создавать сразу в нескольких зонах Кавказа ситуацию "управляемого конфликта", не имея стратегического потенциала для сохранения полноценного контроля. Кроме того, после терактов в Лондоне есть все основания полагать, что глобальный "экспорт нестабильности" на российский Кавказ будет только нарастать. В целях сохранения спокойствия в странах Евросоюза накопившийся там избыток исламских радикалов должен быть быстро нейтрализован в новых горячих точках; к числу возможных мест для такого блицкрига аналитики называют Дагестан.
ОТСУТСТВУЮЩЕЕ ГОСУДАРСТВО
Как отметил обозреватель газеты "Время новостей" Иван Сухов, на фоне экономической депрессии в кавказских республиках и тотального кризиса доверия к власти происходит стремительная скрытая сепарация. Сегодня местное население только имитирует внешнюю лояльность по отношению к государственной власти, на деле там нарастает стойкое отчуждение от федеральной власти и от остальной части страны. На Кавказе формируется параллельное социально-политическое и правовое пространство, лишь формально находящееся под юрисдикцией федеральной власти.
Недаром административная граница Дагестана, Чечни и Ингушетии со Ставропольем и Осетией охраняется почти как государственная, а в бытовой речи жителей этих трех республик любая поездка к северу обозначается, как "поездка в Россию" — на некую сопредельную "чужую территорию". Тем самым, вдоль южной границы России быстро формируется "серая зона", весьма условно контролируемая Кремлем. И хотя никто из региональных элит не говорит вслух о необходимости немедленного отделения Кавказа, степень их условной лояльности с каждым днем только падает.
В регионе быстро развивается параллельные властные структуры в виде исламских джамаатов. Эти общины не обязательно склонны к террористическим методам или радикальному фундаментализму, но они создают особое социальное пространство, где российские социальные и правовые нормы уже не действуют. Неспособность государства обеспечить на территории верховенство и действие своего собственного законодательства означает исчезновение российского суверенитета на Кавказе. А это верный признак скорой потери контроля над территорией.