Он не сразу себя об этом спрашивает.
Сначала он просто признает, что часть его пути была неправильна. Уже это очень трудно. Человек шёл-шёл, а потом должен сказать себе: "А ведь я неверным путем шел". Он должен суметь это сказать, суметь увидеть неправильность и признать её. Великий, решающий шаг к исправлению. Но не единственный.
Затем он приходит к выводу, что внутри него есть некий механизм сбоя, приводящий к тому, что он пошел неверным путем. Что это ЕГО механизм сбоя. Что он находится внутри ЕГО личности, а не где-то вне неё. Что не злые силы волокли его неверной дорогой, а сам он пошел не туда.
Очень трудно придти к такому выводу. Да и не всегда он абсолютно правомочен. Невинного человека взяли и в юном возрасте в тюрьму ни за что посадили. Это что, он сам выбрал путь в зону, или его туда пихнули? И почему он должен за это отвечать?
Но в принципе человек за всё случившееся должен отвечать сам. А такие случаи, как тюрьма для невинного юноши, — это аномалия. В определенные страшные эпохи очень частая аномалия. Но аномалия. Норма же состоит в том, что человек в существеннейшей степени идет тем путём, которого хочет. И если он потом понимает, что он хотел не того, так это ОН хотел не того. Точнее, что-то в нем этого хотело. И это что-то — внутриличностный механизм сбоя.
И вот только тогда начинается познание этого механизма сбоя. Человек сосредотачивается на себе. На себе, а не на других. И начинает постигать свое "я", просвечивать себя рентгеном, исследовать под микроскопом. Подобное исследование не должно превращаться в пустое самокопание. Человек не вообще любопытствует. Он ищет этот самый механизм сбоя, это скрытое повреждение. Он может всю жизнь искать и не найти. Он может не получить доступа к технологиям самопознания, позволяющим осуществить такой поиск. Но если он пробился к этим технологиям, использовал их правильно и нашел повреждение внутри себя, то и это еще не всё.
Затем начинается работа по исправлению повреждения. Ведь мало обнаружить механизм сбоя, его еще надо ликвидировать. Сделать это можно, только опершись на альтернативные ресурсы в собственной личности. Поди еще нащупай эти ресурсы! И если нащупал — обопрись на них! Сооруди на этой территории нечто для работы с имеющимся механизмом сбоя. Используй это нечто правильным образом и добейся результата.
Иногда человек делает это с помощью религиозного Учителя.
Иногда он это делает с помощью очень мудрого и профессионального психолога.
А иногда он делает это сам. Это бывает очень редко, но бывает. Начинается всё обычно с какого-то потрясения. Подобное потрясение и всё, что за ним последовало, подробно описал великий Чехов в рассказе "Дуэль". Чехов не был почвенником, сторонником "особого русского пути". Он оппонировал по этому вопросу таким великим (и очень разным) сторонникам особого пути, как Достоевский и Толстой. Чехов был настоящим патриотом России и одновременно либералом и западником. Не провалившиеся деятели февраля 1917 года, а гений Чехова указует путь каждому, кто захотел стать в России либералом и западником, оставаясь патриотом.
Ну, так вот, в "Дуэли" главный герой, Лаевский, идет по жизни неверным путем. Идет в направлении фундаментальной человеческой катастрофы. Он при этом непрерывно рассуждает, всем и всеми недоволен. А сам на полных парах движется к человеческой гибели. Наконец, он подходит к ней вплотную — и что-то происходит. Лаевский понимает, что шел неверным путем, поворачивает в самый последний момент и… и АБСОЛЮТНО МЕНЯЕТСЯ.
Чехов блестяще описывает это изменение. Лаевский перестает красиво говорить, углубляется в себя, приобретает какую-то несвойственную ранее нерешительность и неловкость. Чехов тончайшими средствами раскрывает суть этой неловкости. И вдумчивый читатель понимает — Лаевский так поглощен поиском этого самого механизма сбоя и возможностью его исправления, что ему не до внешнего. Ему надо нечто исправить в себе самом и начать новую жизнь. Точнее — одновременно начать новую жизнь и исправление. Одно без другого не бывает. Это и есть метафизика Пути.
Перестройщик же действует в рамках другой — альтернативной и антагонистичной такой ответственности за свой путь — метафизики.
Да что там Лаевский! Мы же говорим о разного рода "де": дебольшевизация, денацификация… И кто-то призывает к омерзительной для меня дебольшевизации, ссылаясь на денацификацию. Этот "кто-то" хочет дебольшевизации для других или для себя? Ципко меня будет дебольшевизировать или себя? Никогда не приму никаких уравниваний большевизма с нацизмом, но раз кому-то неймётся, то в качестве "задачи на понимание" и это могу использовать.
Есть прекрасный фильм Стенли Крамера "Нюрнбергский процесс". Его герой — вошедший в нацистскую элиту судья Эрнст Янинг — вдруг понимает, что выбранный им путь абсолютно ошибочен. Он признает эту ошибку. Он не говорит: "Они ошибались". Он говорит: "Ошибался я". И следом за этим признанием он испивает чашу до дна. Он получает пожизненный срок. Он оказывается изгоем среди остальных, абсолютно нераскаявшихся, подсудимых. И он становится другим. Он, гордый интеллектуал, зовёт давшего ему срок провинциального американского судью, и как школьник, говорит с ним о своей ошибке…
То, что Чехов описывает словами, герой фильма делает всей полнотой данных кино тотальных средств выразительности. Походка, манера, пластика, интонация… Выжидательная вопросительность. Человек понял, что большую часть пути шел абсолютно не туда. Что не кто-то вёл его не туда, а он сам шел не туда. И теперь надо поворачивать и нести ответственность. Все ресурсы человеческой личности направлены на поиск механизма сбоя. То есть вовнутрь, а не вовне. Осознать свою ошибку — это не бесплатное удовольствие. Тут уж не до поучения других. Надо самим собой заниматься. И, признав ошибку, отказаться от права поучать других.
Как ты можешь поучать кого-либо, если сам так ошибался? И ведь, признав ошибку как СВОЮ ошибку (а как иначе?), ты, продолжая учительствовать, становишься просто смешон. Это понимает Эрнст Янинг. Но не Ципко.
Александр Сергеевич Ципко родился 15 августа 1941 года в Одессе.
В 1963 году он вступил в КПСС. Ему было 22 года. Его в КПСС тянули на аркане? Мой отец вступил в КПСС под Ельней в 1941 году. Мать, работая на гуманитарной ниве (Институт мировой литературы Академии наук СССР), не только не вступала в КПСС, она в страшном сне не могла бы об этом подумать.
Александр Сергеевич вступил в КПСС по собственной воле. Это его ЖИЗНЕННЫЙ ВЫБОР. Но это же ЕГО жизненный выбор! И он за него отвечает.
В 1968 году Александр Сергеевич Ципко окончил философский факультет МГУ. Все даты, которые я привожу, взяты из его официальной биографии. Если верить этой его официальной биографии, он с 1965 по 1967 год работал в газете "Комсомольская правда". А с 1967 по 1970 год — в аппарате ЦК ВЛКСМ. То есть, еще не окончив философский факультет, он уже работал в аппарате ЦК ВЛКСМ. Прошу прощения у Александра Сергеевича, если я пользуюсь неверными данными. Но это официальные данные.
Мы все жили в 1968 году. И знаем, что страшные дяди не приехали на черных воронках к Александру Сергеевичу, что они не скрутили ему руки и не приволокли на философский факультет МГУ. А также в газету "Комсомольская правда" и в аппарат ЦК ВЛКСМ. Что его в этот аппарат не заперли зловещие силы, что он не был лишен возможности альтернативного самоопределения. То есть выбора другого жизненного пути. Что этот путь ему не навязали.
Конечно, время всегда навязывает какие-то рамки. Но оно не лишает свободы. По крайней мере, в 1968 году. Это Александр Сергеевич Ципко САМ РЕШИЛ пойти в "Комсомольскую правду", на философский факультет МГУ и заняться философскими основаниями социализма. Это он САМ РЕШИЛ пробиться в ЦК ВЛКСМ. Или, по крайней мере, согласился на сделанное предложение. А мог бы не согласиться.
Продолжение следует