Внимательное прочтение "Открытого заговора" и других произведений Уэллса дополнительно убеждает в том, что гностицизм — в варианте Кроули или в сходном — отнюдь не был чужд этому "другу Советской России".
Что же касается Шоу, то и он, как мы понимаем, не на советский марксизм-ленинизм ориентировался. И имел на Россию свои виды. Советская Россия была для него прообразом некоего общества, характеристики которого весьма далеки от всего того, что согревало сердца большевистских революционеров. Это общество имело много общего с идеями Уэллса. Констатация данного обстоятельства не предполагает ни демонизации Шоу, ни низведения этой сложной творческой фигуры к просоветскому благолепию. Шоу называли "ниспровергателем морали", "королем ядовитого и всеразрушающего смеха", апологетом "жизненной силы", освобождающей индивидуумов от моральных норм (поди разберись — викторианских или общечеловеческих, но уж христианских-то безусловно).
Добавим к этому ирландскую тему. Она очень важна и для Кроули (поддерживавшего ИРА), и для Шоу, и для того же Р.Йейтса, входившего в интересующие нас метафизические круги.
Роль в "Фабианском обществе" оккультных идей (в том числе, и идей "Золотой зари" в целом, ее ответвления "Stella Matutina" etc) — хорошо изучена. Линия "Рабле — Элифас Леви" ведет к крупному оккультисту и английскому социалисту Маккензи. Да и в целом — отнюдь не так стерильно это самое "Фабианское общество", как кому-то представляется. Кроули — лишь имя, указывающее на определенную тенденцию. И — Систему. Эта тенденция (и эта Система) в условиях, когда у большевиков не было окончательного представления о том, куда развивать свое начинание, — могла бы и повлиять на их окончательные решения. Кто знает, может быть, тогда-то мы бы и увидели над Кремлем телемские звезды, о которых так мечтал Кроули.
А коли так, то не грех повнимательнее присмотреться к его проекту, касающемуся неких корректив, вводимых в большевистское начинание. Проект предполагал создание в большевистской России новой церкви, которая "должна быть свободной по своему характеру, чтобы допустить надежный выход инстинкта исступления" (то есть быть основанной на "смеховой культуре", по Бахтину!).
А вот, пожалуй, самое интересное. Необходимо, писал Кроули, "различными искусными методами провозгласить прибытие духовного Спасителя русского народа… Хорошо, если этот спаситель будет нерусским, человеком, не имеющим права вмешиваться каким-либо образом во внутреннее управление страной" .
Надо быть слепыми, чтобы не увидеть прямого и очевидного соответствия между предложениями Кроули и идеями Белковского по поводу Майкла Кентского! И надо быть очень упертыми — чтобы, даже увидев подобное соответствие, цепляться за "русизм-бахтинизм", убедившись, что этот русизм — "а-ля Кроули".
Спаситель русского народа, согласно Кроули, должен провозгласить "Закон Телемы", то есть осуществить бахтианско-раблезианскую мечту. Этот закон должен быть обязательным. "Существующее правительство, — пишет Кроули, — должно официально придерживаться этого Закона…" Кроули обещает большевистским вождям, что "новый Ритуал (ритуал Телемы — С.К. ) вызовет в Европе и Америке величайший религиозный ужас, и старые вероисповедания будут стерты в порошок при соприкосновении с Реальностью новой Формулы Правды" .
Зафиксируем главное.
1) Предложения Кроули удивительно похожи на идею Белковского о Майкле Кентском.
2) Предложения исходили не от Кроули как авантюриста-одиночки, а от неких сообществ, весьма влиятельных и имеющих давнюю традицию работы в России.
3) Масштаб самого Кроули не надо ни преувеличивать, ни приуменьшать.
4) Накаленность и влиятельность предложений, которые мы рассматриваем, сочеталась с сомнениями, обуревавшими большевистскую элиту вплоть до 1922 года. Того самого года, когда памятная читателю госпожа Пигулевская разочаровалась в возможности обретения большевистской Россией желательных для нее черт. И, разочаровавшись, назвала большевистский режим, отказавшийся от приобретения сих черт, — "синагогою сатаны".
Окончание следует
Михаил Старшинов ОТ ПЕРВОГО ЛИЦА
Широкий резонанс в обществе получил тот факт, что 9 ноября пленум Конституционного суда РФ в публичном пленарном заседании завершил слушания по вопросу о возможности применения смертной казни в РФ. Ходатайство Верховного суда об официальном разъяснении постановления КС от 1999 года, касающегося введенного моратория на смертную казнь в России, поступило 29 октября 2009 года. Мораторий был введен, в том числе, для обеспечения условий вхождения России в Совет Европы, и он должен был действовать до начала полноценного функционирования в России суда присяжных, что произойдет 1 января 2010 года. С новой силой начались дебаты о возможности ведения смертной казни за тяжкие преступления в отношении детей, стариков... Решение КС по этому вопросу может быть вынесено в течение месяца.
На мой взгляд, вопрос применения смертной казни, за которую ратует большинство граждан, неоднозначен. Да, расследованиями особо тяжких преступлений: терроризм, насилия, убийства, — занимаются наиболее квалифицированные специалисты, элита следствия. Но как бы тщательно они ни проводили расследования, дела бывают очень запутанными. Когда человека за руку поймали, картина более-менее очевидна, но когда идет расследование серийных убийств, актов терроризма, когда дело строится на показаниях свидетелей, косвенных уликах... Трудно отбросить и эмоциональный настрой. То есть тут возможны ошибки, человеческий фактор сбрасывать нельзя.
Здесь можно вспомнить, например, что за первое убийство Чикатило 5 июля 1983 года был расстрелян не виновный в нем 29-летний Александр Кравченко (тоже, как выяснилось, преступник, но виновный в других деяниях). Или известное "витебское дело", по которому был расстрелян невиновный человек, и лишь впоследствии было установлено, что инкриминируемое ему убийство совершил серийный убийца Михасевич.
А вот ещё один пример из советской правоприменительной практики. В одно время в СССР была введена сметная казнь за изнасилование. Логика принимавших решение вполне понятна — нужно было избавить страну от такого однозначно омерзительного зла. Но в итоге резко возросло число убийств на этой почве. Насиловать меньше не стали, поскольку преступник в этом случае, как правило, руководствуется не рациональными, а эмоциональными или иными мотивами. Но при этом преступник очень хорошо понимал, что для сокрытия преступления жертву эффективнее убить, что и стало происходить. То есть часто решительные меры приводят не только к необратимым, но и никем не прогнозируемым последствиям
Мне представляется, что в нашем УК есть немало позиций, в которых ужесточение наказания выглядело бы более логичным. Нас всех, например, не может не беспокоить, что год от года количество преступных посягательств на детей увеличивается. В 2008 г. 126 тыс. несовершеннолетних стали жертвами преступных действий. А за последние шесть лет количество сексуальных преступлений против малолетних выросло в 26 раз!!!