Старик словно улыбается… страшная улыбка…
— И вот огонь пришёл отомстить за нас… за убитых в перестройку…
Бесы, бесы поселились в Кремле, сынок….
Или мы их выкурим из Кремля…
Или они нас выкурят из изб…
Всех на погост отправят…
Всех! Всю Россию на погост уложат…
Весь народ православный покорный окажется на кладбище… Или — мы, или — они…
Но пока они нас с земли гонят… а мы терпим, отступаем, как в сорок первом году…
Лес уже не выдержал — задымился, загорелся, пошёл на Москву безбожную бесовскую…
А народ наш никак не поднимется, не загорится, не задымится…
И что ж мы — смирней, покорней, слепее, глупее, чем лес?..
Дед поглядел куда-то сквозь дым и продолжил:
— Ах, слепцы-властители московские… Уже вы все обезумели, одурели от ворованных, несметных денег и сладости беззакония…
И творите, что хотите…
Пословица говорит: "Богатые скачут, а бедные плачут…"
Сколько же вам скакать, гулять и в яхтах плавать, а нам гореть в нищих избах да утихать на кладбищах?..
Ах, слепцы-властители, погонщики, короеды Руси!..
Пограбили, погуляли сладко, разухабисто — так садитесь на яхты ваши и плывите в тёплые края с пальмами…
У нас-то уже нечего брать… Всё вы у нас взяли… содрали… даже воздух украли, сожгли…
И что брать с нас, с русских? С поголовно нищих? Пепел лесной, что ли?
А тут у нас лесной Чернобыль!.. который вы устроили нам!..
Бегите, пока не сгорели…
Старик опустил седую голову и зашептал беззубым ртом, улыбаясь:
— Но не бегут!.. Слепцы!.. ждут чего-то… Как вор, тюрьму что ли…
Потом поздно будет…
Скоро поздно будет…
При дверях Суд человеческий… А потом и Божий…
…О Боже!..
Я сажусь на матрас рядом с дедом…
И опускаю, окунаю лицо горящее в родник лепещущий… дышу… пью ледяную, живительную, всхлипывающую воду… долго пью, долго…
Около родника дым немного редеет…
Но потом вновь густеет, стоит недвижно… пролезает в гортань… в лёгкие… в печень… в сердце… в душу…
Ни ветерка в поле, в травах, одуревших от жары, алчущих иль дождя, иль огня…
О Боже…
Где Ты, Господь наш… Ты же всегда с нищими, с несчастными, с одинокими… со смиренными… с погорельцами…
А нынче мы все на Руси такие…
Где Ты, Спаситель на Белой Ослице?.. Иль заблудился в дыму?..
А нынче на земле две самые несчастные страны, где ликует дьявол — Афганистан и Россия…
И потому по афганской земле бродит Пророк Мухаммад на Верблюдице Косве…
И кровь афганская стоит по брюхо Верблюдицы…
А по русской земле бродит Спаситель на Белой Ослице — и кровь русская стоит по брюхо Ослицы…
Воистину!..
…И вдруг в дыму призрачно является, плывёт бесшумно жена с льняной богатой косой…
Как странно… кто нынче на Руси носит заповедную косу?.. иль это виденье?.. давно я не видел жену с косой…
А на русой её косе сидит, лепится высохшая стрекоза…
Всегда я вздрагиваю, когда вижу стрекозу…
Стрекоза напоминает мне распятого человека…
Мне кажется, что стрекоза — символ нынешней Руси…
И таких старинных красавиц я не видел давно…
Она в длинном платье… похожа на монахиню… она босая… и я тревожусь, что она изобьёт ноги о сухие жесткие травы…
Но чудится мне, что она плывёт над травами, не задевая их…
На руках у неё младенец…
Они плывут в дыму… тихо… немо… покорно…
Мне чудится, что и она улыбается той же улыбкой, что и дед…
О Боже!..