Симфонии, картины и поэмы,
Живут и жить зовут людей всё новых, —
Так было вечно, вечно так и будет,
И в этом назначение искусства
И счастье тех, кто с ним связал судьбу.
Что говорить, такие рассужденья
Всем по душе пришлись, но вместе с этим
В сентиментальном нашем состояньи
Нам показалось вдруг несправедливым,
Что право и возможность жить в грядущем
Доступны нам, а как же те, кто с нами
Идут по жизни, — те, кого однажды
Назвали мы любимыми своими,
Кому сейчас обязаны немало
За то, что стали теми, кто мы есть?
Тут зазвучали нотки покаянья:
Мол, в самом деле, как же так случилось,
Что наши музы вроде бы и с нами,
А между тем их главные заботы:
Кастрюли, стирка, беготня по рынкам,
Недолгий сон, работа-нервотрёпка.
И многое еще легло на плечи
Тех, кто, забыв свои мечты, быть может,
Живут затем, чтобы сбывались наши,
И вечности не требуют взамен...
Беседа наша явно затянулась,
Мы поспешили к тем, кого так нежно,
Так непривычно только что жалели
За будущую тихую безвестность;
Они же, не притрагиваясь к чаю,
Сидели молча; на плече у первой
Посапывал малыш; вторая тут же
Качала колыбельку; возле третьей
Пригрелись двое; а дитя четвертой
Смотрело, улыбаясь, на неё.
Казалось бы, обычная картина...
Но мы, войдя, остановились разом
И молча меж собой переглянулись —
И поняли друг друга в тот же миг.
Мать и дитя...
Да как же мы, ей-богу,
Уверенные в собственных сужденьях,
Могли так смело и наивно спорить
О чем-то ещё более извечном,
О чем-то ещё более бессмертном,
Чем женщина, дарующая жизнь?
Ее дитя — великое творенье
Любви и мира, радости и счастья,
Начало всех начал и продолженье
Всех продолжений, а она с ним рядом,
Неповторимейшее повторенье
Святых законов жизни и природы, —
Единственна, прекрасна, совершенна,
Проста, обычна, многомиллионна
И по всему по этому бессмертна
В высоком назначении своем.
Не потому ль поэзия возникла,
Что были Анна Керн и Беатриче,
Лаура, Шаганэ и Незнакомка, —
И тысячи других, святых и грешных,
Благодаря которым и возможны
Симфонии, картины и поэмы,
Где надо всеми — радостно и чисто —
Пресветлый лик Мадонны и младенца,
Как символ веры в жизнь, в которой вечны
Мать и дитя. И выше истин нет.
...Мы расходились, и традиционно
Шел разговор о том, что не мешало б
Нам собираться всё-таки почаще,
И все решили: так отныне будет,
А это значит — будет так и вправду,
И если встречам что-то помешает,
В том нет беды: мы временем богаты,
Мы всё успеем, и не верьте слухам,
Что всё пройдет, исчезнет всё бесследно.
Проходит жизнь. Бессмертен человек.