Есть два направления ислама в Дагестане, я не говорю про шиитов и суннитов, я говорю об укоренившихся здесь веками традициях и привнесённых веяньях извне.
Мне по душе исламизм, который я увидел в этот раз в Дагестане - это уважение к старшим, к другим традициям, мужское достоинство, женская скромность и сдержанность, богобоязненность, отказ от спиртного, верность слову, мужская дружба (не та, конечно, которая цветёт содомским цветом и даёт ядовитые плоды в Москве), а настоящая, не профанированная геями и пуссириотами земли русской, готовность до последней капли крови защищать отечество, (кстати, родители дагестанцы, чтобы их детей забрали в армию, готовы поелику возможно одарить местные военкоматы, ну а в Москве картина с точностью до наоборот, трагичный факт для нас русских).
Помню, как на первой чеченской войне, под Бамутом, командир-танкист, аварец, утирал кулаком скупую слезу джигита, он, мусульманин, стоя у развороченной фугасом машины, оплакивал погибших в танках русских, православных боевых товарищей, три экипажа за неделю…. Вот дружба и скорбь по утрате, не слепленная синтетическими соцсетями в интернете, а истинная, закалённая огнём.
Наверное, именно эти качества «дагов», как их некоторые называют, не нравятся тем, кто кричит: «Довольно кормить Кавказ!». А ведь именно русский мусульманин, Хан Нахичеванский не предал Царя Мученика, в отличие от остальных русских и рузских, и сколько героев-горцев было в Первую мировую и нашу Великую Отечественную...
А вот так называемый салафитский исламизм, который тоже теперь имеет силу и некоторые причины, в основном экономические, традиционно не близок Кавказу и России в целом, он вскармливается, лелеется и курируется в лондонских ретортах или пробирках американских спецслужб, творит бесчинства, сеет смерть и зловонные зёрна русофобии. С ним и воюют власти Дагестана, и такие легендарные личности, как давний мэр Махачкалы Саид Амиров, подвергавшийся многочисленным покушениям, в которых был тяжело ранен, но он не пал духом, борется, работает, не даёт разорвать крепкую дружбу с большой Россией.
Дагестан - замковый камень в сложном куполе национальностей этого региона, он держит весь Кавказ, выпади он, и страшные глыбы сепаратизма раздробят нашу страну.
В день рождения Расула Гамзатова утром мы поехали в те самые Тарки возложить цветы на его могилу. Погода была солнечная и тихая, дул горный ветерок, склон горы был покрыт столбиками белёсых надгробий и напоминал щёку Расула, покрытую седой щетиной, в день той нашей единственной встречи, и мне вдруг показалось, что огромный склон горы Тарки-Тау - это глава поэта, а тело простирается в глубь Дагестана до самой Цады - его малой родины, что после смерти он воплотился в свои любимые горы.
У памятника алели возложенные нами цветы. Как и в России, в Дагестане традиция горцев - помолиться у могилы усопшего. А затем без речей все тихо покинули кладбище.
После была торжественная церемония у памятника Советскому Воину-освободителю под звуки незабываемых «Белых журавлей», юные горцы и горянки плавно скользили по площади перед монументом, там же были вручены премии имени Расула Гамзатова русским писателям…
У лауреата премии, писателя Игоря Смолькина, главы псковской областной писательской организации, зазвонил телефон: радостная новость, ура, появился на свет Божий ещё один внук, как раз в день рождения поэта. А уже днём все писатели и родственники сидели за праздничными столами в доме Гамзатова и поминали его неизменным аварским хинкалом и лепёшками-чуду, говорились речи, и Эдуард Мамакаев, глава чеченских писателей, предложил назвать внука Расулом, это всем очень понравилось, а православный псковитянин с готовностью заявил, что после крещения внука по святцам у него будет ещё одно имя Расул.
На другой день нашу делегацию разделили на три части, и повезли в три места, где ещё проходили празднования - одну на родину поэта в Цаду, другую в Гуниб, а третья часть группы, и я в том числе, поехала в славный Дербент.
Сначала мы посетили школу имени Расула Гамзатова. Какое уважение и пиетет к прошлому мы увидели здесь - ни одна страница нашей советской истории не была предана забвению и искажению, как это происходит сплошь и рядом в московских школах. Руками учеников во главе с замечательным директором был создан музей поэта. Бережно хранятся здесь личные вещи и книги Расула. Дети создали талантливые художественные композиции, посвящённые республике. Та любовь, с которой это было создано, не могла появиться из-под палки. Во всём немного по-детски наивном творчестве чувствовались неподдельные эмоции.