Когда дверь распахнулась, я слегка даже подпрыгнула от грохота.
— Эй, привет! — У него была приятная улыбка. — У вас все в порядке?
— Да… Я хотела спросить, не найдется ли у вас несколько чайных пакетиков? Я верну. Просто у меня кончились.
Он посмотрел на меня с любопытством. Я что, выгляжу как сумасшедшая? Я изо всех сил пыталась говорить спокойно, но, наверное, в глазах читалось отчаяние.
— Не вопрос, — сказал он, — заходите!
Он открыл дверь шире и придержал ее, чтобы я могла войти. В нормальных обстоятельствах я бы ни за что не зашла в чужую квартиру, но у меня не было другого выхода. Я должна была выпить чашку проклятого чая ровно в десять утра! Так что я, преодолев себя, перешагнула порог.
Кухня размещалась в конце длинного коридора как раз над моей спальней. Немудрено, что китайские студенты не давали мне спать своими вечеринками! На кухонном столе громоздились три пакета с продуктами.
— Я только что купил чай, у меня тоже вчера кончился, — сообщил сосед, роясь в пакетах. — Кстати, меня зовут Стюарт. Стюарт Ричардсон. Я только что переехал сюда.
Я потрясла протянутую руку и изобразила лучезарную улыбку:
— Приятно познакомиться. Я Кэти Бейли. Ваша соседка снизу.
— Здравствуйте, Кэти, — сказал он. — Я видел вас, когда приходил сюда с агентом смотреть квартиру.
— Понятно.
«Давай уже проклятые пакетики! — мысленно взывала я. — Хватит на меня пялиться».
— Кэти, — сказал он, чуть помедлив, — у меня возникла прекрасная идея. Почему бы нам не выпить чая вместе? Ставьте чайник, а я пока разберу пакеты с продуктами. Или вы спешите?
Вопрос застал меня врасплох. Дома мне делать было абсолютно нечего — разве что мучительно раздумывать, где взять следующий пакетик чая, и к тому же на часах было без трех минут десять, так что надо было соглашаться.
В общем, я осталась. На столе рядом с раковиной стояли разномастные чашки, взяла две. Достала молоко из холодильника. Вскипятила воду, заварила чай и добавила молоко, как я привыкла, по капельке, пока не довела чай до нужной кондиции. Пока я колдовала над чаем, Стюарт разбирал свои мешки, раскладывал покупки по полкам и тараторил о погоде и о том, как ему повезло с квартирой: так близко от метро!
Обжегшись, я сделала первый глоток чая ровно в десять. Мне сразу стало так спокойно, хотя я находилась в чужой квартире один на один с незнакомым мужчиной и наспех заперла квартиру собственную.
Я аккуратно поставила кружку на стол, повернув ручку ровно на девяносто градусов к краю стола, что было непросто сделать, так как стол был круглый. Потребовалось несколько минут, чтобы ее правильно пристроить. Стюарт вопросительно поднял бровь, и в этот раз я сумела нормально улыбнуться.
— Это я так… — пробормотала я. — Извините. Просто… мм… мне просто отчаянно хотелось чая.
Он пожал плечами и улыбнулся:
— Да все в порядке. Пить чай в компании гораздо приятнее.
Мы сидели за столом, молча потягивая чай. Потом он сказал:
— А я ведь на днях тоже к вам постучал. Но, наверное, вас не было дома.
— Неужели? А в какой день это было?
Он подумал:
— В понедельник, кажется. Что-то около семи или восьми.
«Скорее, около девяти», — подумала я и нахмурила лоб, будто бы пытаясь вспомнить.
— Я не слышала стука. Может быть, была в душе… Надеюсь, я вас не подвела.
— Нет, конечно нет. Я просто хотел поздороваться, познакомиться, что-то в этом роде. И извиниться, если бужу вас по ночам. Я иногда возвращаюсь домой поздно, топаю мимо вашей квартиры.
— Тяжело на такой работе? — спросила я.
Он кивнул.
— Да, непросто, но человек ко всему привыкает. Я всегда переживаю, что громко топаю.
— Совсем нет, — соврала я. — Я очень крепко сплю, меня и пушками не разбудишь.
Он опять внимательно взглянул на меня. Как будто прекрасно знал, что это неправда, но возражать не стал.
— Ладно, тогда попрошу прощения на всякий случай, на будущее.
Я открыла рот, чтобы ответить, но тут же снова его захлопнула.
— Да? — спросил он. — Вы что-то хотели сказать?
— Дверь, — сказала я.
— Дверь?
— Да, входная дверь. Я нервничаю, когда ее оставляют на «собачке». Понимаете, люди входят в дом, а дверь остается незапертой.
— Я всегда проверяю, закрылась ли, — сказал он. — Не беспокойтесь.