Огнем береговых батарей были повреждены более 60 % малых судов, обеспечивавших высадку десанта. Как результат – на берег из четырех тысяч высадилось чуть больше одной. Причем почти без артиллерии. Десант сумел уничтожить береговые батареи румын, но так и не узнал про «Тирпиц». Были уничтожены также нефтехранилища и их оборудование. Через четверо суток оставшихся в живых морских пехотинцев сняли с катера. Десант запомнили как героический, но крайне неудачный. Потеря линкора и одного из новейших эсминцев, повреждения на лидере «Москва», потери среди малых кораблей сильно ударили по возможностям Черноморского флота. Как и потеря двух третей личного состава десанта.
Я потряс головой, укладывая всю мгновенно всплывшую информацию. И что теперь с ней делать? Я посмотрел на берег. Приближался рассвет, очертания мола и пирсов уже достаточно четко выделялись на фоне пожаров. А если так!
– Перископ справа по борту!
На мой крик среагировали все. Мой сосед кинулся к пулемету, начало разворачиваться 100-мм носовое орудие. Над всем этим раздался спокойный голос:
– Кто кричал?
К нам подошел высокий человек в кожаном реглане и фуражке.
– Сержант Яковлев. Примерно в трех кабельтовых по правому борту наблюдал белый след от перископа.
Командир оглядел нашу компанию. Ну да, на мне трусы и тельник, на остальных плюс-минус то же самое. Только мой спаситель в брюках, хотя и босиком. А офицер посмотрел в указанную мной сторону.
– Еще кто-нибудь видел?
Все промолчали. Он еще некоторое время смотрел на меня и подошел к переговорной трубе.
– Что у нас со связью?
– Есть, товарищ командир.
– Передайте: замечен след перископа, координаты… Возможно нахождение подлодок противника в районе действий ударной группы.
Он снова осмотрел нас и крикнул вниз:
– Боцман!
– Есть боцман.
– Спасенных обмундировать и вооружить. Через сорок минут подойдем к берегу.
– Есть, понял.
И вдруг доклад сигнальщика, вот это чудо так чудо:
– Слева по курсу вижу вспышки!
– Определить можешь?
– Похоже на тяжелую батарею, товарищ командир.
Нет, такой случай упускать нельзя.
– Товарищ командир, я случайно слышал у разведчиков, что вроде бы в нескольких километрах к югу от порта немцы строили батарею. Какую-то секретную, румын туда вообще не пускали. Может, это она? Все внимание сейчас сосредоточено на районе высадки. Эту батарею никто, кроме нас, похоже, не засек. Предлагаю высадиться как можно ближе и попытаться вывести ее из строя. Или хотя бы скорректировать огонь. Ведь если она нащупает линкор…
Командир хмыкнул:
– Вы, товарищ сержант, чем командовали?
– Отделением. Командира взвода заменял пару раз. Но не в бою.
– А планы строите, как Наполеон.
– Никак нет, как Цезарь.
Капитан поперхнулся:
– Как кто?
– Цезарь. Меня во взводе прозвали Юл: за все хватаюсь, как Цезарь, и верчусь, как юла. Вот и планы… соответствующие.
Да, загнул так загнул. Командир слова растерял от моей наглости. Спасение появилось с боцманом, притащившим кипу брюк, бушлатов и обуви.
– Вот, товарищ командир, что нашли. Оно, наверное, не по размеру, но все лучше, чем под огонь с голым задом.
Каплей посмотрел на боцмана, на нас, на берег и повернулся к рубке:
– Радиограмму на линкор. Обнаружена тяжелая батарея противника. Координаты засекли? Молодцы, передавайте.
И снова боцману:
– Раздать команде оружие. Всем, не занятым в поддержании хода, собраться здесь. Пусть их морские пехотинцы проинструктируют.
– Есть, понял.
Боцман умчался вниз, командир направился в ходовую рубку, а мы принялись разбирать одежду. Брюки были коротковаты, но это ерунда. Бушлат оказался по размеру. А с обувью просто повезло. На мой, с натяжкой 41-й размер, были сапоги, которые больше ни на кого не налезли. Я наконец почувствовал себя нормально. А то действительно, в трусах среди одетых людей чувствуется дискомфорт. Потом боцман притащил несколько винтовок и автомат. «ППС» отдали мне, похоже, я всех впечатлил широтой знаний.