Тайлер пытался учиться в колледже, но это было не для него, и он отказался от учебы, чтобы стать писателем песен. Один он не был хорошим, или успешным, но он был один, тем не менее. Его родители не были счастливы с ним, и их отношения за много лет, стали довольно напряженными. Он был в Мичигане, когда ему позвонили, с новостью о том, что «похищенный слепой ребенок» был найден. Сразу же Тайлер залез в свою машину и поехал обратно в Колумбус. Он знал, что единственна причина, по которой он стремился увидеть Джоша, было то, что он потерял себя в своих собственных «если». Он хотел сделать лучше Джошу в их отношениях. Он не знал, как он собирается сделать это, все, что он знал, было то, что ему нужно сделать снова вещи лучше.
Он даже не понял, что жил на одной улице с Джошем, пока не увидел огромную толпу людей напротив его дома. Его глаза расширились, и он не мог помочь, поэтому он просто смотрел в окно. Он хлопнул дверью, чтобы избежать столкновения с людьми, и посигналил несколько раз, прежде чем смог выехать на дорогу. Тайлер взял свой рюкзак, вышел из машины, и остановился, чтобы посмотреть на дом Данов. Он был практически через дорогу.
Его сердце сжалось. Джош был даже ближе, чем он думал, но он никогда не знал. Он даже не выделял себе время, чтобы узнать.
Он посмотрел между своим домом и домом Джоша, прежде чем перейти дорогу и присоединиться к толпе. Он протискивался сквозь толпу, все еще сжимая лямку своего рюкзака, и он добрался до начала.
— Что произошло? — спросил он одного из журналистов, которая что-то строчила в блокнот. Она посмотрела на него и ухмыльнулась.
— Джошуа Дан дома. И он больше не слепой.
— Не слепой? Как такое возможно?
— Он — Чудо. Вы знаете его? Вы можете провести нас внутрь?
— Что? — похоже, что эти люди действительно не уважают мальчика и его семью? Он считался пропавшим целых семь лет, они могут дать ему хотя бы день для себя!
— Нет, я не, я не знаю его.
— Серьезно?
— Я ходил в старшую школу вместе с ним, — Тайлер замер, когда увидел, что женщина все записывала. Он прекрасно знал, что он ничего не сказал им, но он могут это все перефразировать. — Я не знаю его, — он развернулся, и пошел обратно через толпу, крики журналистов отдавали по ушам.
-
Прошла неделя с первого дня, когда Джош вернулся домой. Он был абсолютно истощен и просыпался из-за кошмаров. Он хотел кричать и кричать, его мать приходила и удерживала его, пока он не переставал дрожать. В некоторые ночи он тащит себя в ванную, и блюет, пока в нем ничего не останется. Есть стало трудной задачей, а говорить еще труднее, даже когда его сестры зашли к нему в комнату, чтобы попробовать.
Они были великолепны, он знал это. У обоих были волосы цвета осенних листьев, и он обнял их, пока еще мог это сделать. Он провел пальцами по их лицам, и начал плакать вместе с ними. Они спросили, как он видит сейчас. Джош сказал им, что не знает.
Эбби и Эшли остановились всего на несколько дней, ведь у них колледж, и они должны учиться. Они сказали ему, что они скоро вернутся.
Джордан был главным в старшей школе, поэтому Джош проводил много дней, валяясь на полу в его комнате. Он любил чувствовать ворс ковра между пальцев рук и ног, потому что это было так знакомо. Он знал чувство его ковра.
Он не узнал ничего нового о том, что случилось с ним. Иногда его мать хочет задать ему вопросы, но останавливает себя. Он вздохнул. Ему реально хотелось поговорить в ней, это так, но он знал, что-то, что он скажет, будет невероятным.
Был один день, когда Джош посмотрел на компьютер через всю комнату, и подошел нему. Он скользнул в кресло и попытался открыть браузер. Может быть, он мог бы найти какую-либо информацию, просто сделав исследования.
Вы не подключены к интернету.
Джош вздохнул. Конечно. Может, где-то есть пароль. Он идет вниз и перерывает ящики.
— Джош? — Джош замер, медленно вытащил руку из ящика и посмотрел в грустные глаза своей матери. — Джош, милый, что ты ищешь?
— Можно мне пароль от вай-фая?
Она вздохнула. Он наблюдал, как она на цыпочках подошла к столу и достала из него светло-желтую папку с документами. — В больнице нам сказали, что нужно ограничить тебя от интернета. Они очень беспокоятся о травме. Но это все еще нет.
Джош прикусил язык. Это не справедливо.
Она продолжила. — Так же они сказали, чтобы мы убрали твою дверь, но это уже крайние меры. Ты заслуживаешь уединения.
— Я в порядке, мам, честно, мне нужно просто посмотреть.
— Джош, — её голос был суров на этот раз, — Я знаю, ты расстроен, и пытаешься разобраться, но ты прошел через многое, милый, и мы должны быть осторожны, чтобы ты не сделал ничего, что навредит тебе. Посмотри на себя, У тебя проблемы со сном, ты просыпаешься каждую ночь с криком. — его мать была истощена, он мог видеть это. Под ее глазами были темно-фиолетовые мешки, которые он мог видеть через всю кухню. — Мы просто должны делать все медленно. Ты не готов контактировать, ты пока еще непредсказуем. Джордан сказал, что видел тебя с ножом.
Джош виновато топнул ногой по полу. Он ведь только держал его, пытаясь вспомнить, как им пользоваться.
— Мы не можем бежать в нормальную жизнь.
— Я хочу выйти наружу, — потребовал он, — Если вы не даете выйти мне в интернет, то, по крайней мере, дайте мне получить немножко свежего воздуха. Я не был на улице семь лет.
Его мать молча плакала. Она шмыгнула носом и вытерла слезы. — Правильно. Я пойду с тобой.
— Нет, я хочу побыть один.
— Джош, ты знаешь, мы не можем позволить тебе сделать это.
Он впился ногтями в свою руку. Сильнее, сильнее, сильнее… Пока кровь не стекает по его ладони, и не окрашивает белоснежный кафель в красный цвет. Он стоял, дрожа, просто не в состоянии двигаться. Его мать ничего не сказала, просто шагнула ближе к нему. Ее движения были медленными и мягкими, чтобы не расстроить его. Она сделала так, чтобы он мог видеть её руки, когда она протягивала их. Миссис Дан аккуратно разжала его ладонь и повела к раковине, чтобы промыть его рану. Она промокнула ее бумажным полотенцем и извлекла пластырь из аптечки.
— Пойдем на прогулку.
— Ладно, — согласился Джош. Она помогла надеть ему куртку, и они вышли на улицу. Большинство людей со вчерашнего дня ушли, но до сих пор было лишь несколько журналистов и репортеров, которые освободили им путь, отступая обратно к крыльцу. Он чувствовал, что все смотрели на него из своих окон, он шел, удивляясь, что он будет делать дальше. Джош держал руки засунутыми в карманы и стоял на приличном расстоянии от матери.
— ФБР звонили сегодня утром, пока ты спал. Они хотели знать, мог бы ты ответить еще на несколько вопросов?..
— Но я не хочу, — он смотрел на парня, который косил свою лужайку. Его волосы упали на его лицо, и у него были наушники в ушах. Он тоже был без рубашки, открывая некоторые интересные татуировки. Джош прищурился. Почему он чувствует, будто он уже знал его?
— Они думают, что тебе стоит поговорить, о том, что с тобой произошло. Ты мог бы сказать им, что может, заставит тех мужчин навредить кому-то еще.
— Они не мужчины. Они ничто, — мальчик остановил газонокосилку, чтобы изменить песню. Он посмотрел вверх, его взгляд встретился с взглядом Джоша на долю секунды, прежде чем Джош отвернулся с горящим румянцем на щеках
— Что ты хочешь этим сказать?
— Ты не поверишь мне, — пробормотал Джош, — Ты даже не веришь про тату на моей руке.
— Я уверена, что ты очень травмирован, а это означает, что ты мог бы сделать некоторые вещи. Ты уверен, что мужчина, который взял тебя, не сделал тебе это тату?
— Они не мужчины, — пробормотал он снова, с большей силой. Джош остановился, чтобы посмотреть на большое дерево с разноцветными листьями. Он никогда не видел прошлую осень. — Они не были людьми.