— Вон те следы от конюшни к бассейну твои, а, сынок? — спросил Смит. Когда юноша кивнул в ответ, он сказал: — Давай пойдем по ним, чтобы не наделать путаницы.
Бим был слишком охвачен ужасом, чтобы понять важность этого предложения и оценить серьезность тона внезапно изменившегося голоса доктора. Сделав крюк, они пошли прямо к телу, шагая по следам Бима. Когда им осталось пройти шагов десять, юноша остановился. Его рука, направлявшая свет фонаря, задрожала.
— Вот он, сэр, — прошептал парнишка.
— Стой здесь и свети прямо, не тряси фонарь. Старайся, как только можешь.
Последние метры доктор преодолел с трудом, высота снежного покрова здесь была выше щиколоток. Добравшись до тела, он мгновение присматривался к нему. Потом опустился на колени и приподнял одну из раскинутых рук из-под снежного одеяла. Но еще до того, как пальцы доктора начали нащупывать пульс, он понял, что не найдет его. Лица лежащего видно не было. Поколебавшись, Смит поднялся и повернулся к Биму:
— Боюсь, это очень серьезно, сынок.
— Он… он м-мертвый, сэр?
— Да, Бим, — тихо сказал доктор. — Я хочу, чтобы ты в точности выполнил то, что я тебе скажу.
— Д-да, сэр.
— Отправляйся обратно в дом и разыщи Руфуса Гилсона.
— Да, сэр. — Парень двинулся к дому.
— Постой, Бим! — Тот остановился и обернулся. — Никому об этом не рассказывай, сынок. Даже матери. Пускай вечеринка продолжается, пока мы точно не выясним, что случилось. Возвращайся сюда вместе с мистером Гилсоном.
— Да, сэр.
Оставшись один, доктор Смит стоял неподвижно. Даже не видя лица трупа, он знал, кто это. В его голове пронеслась мысль о том, как легко рвется нить жизни. Относительно недавно это было живое, дышащее, мыслящее человеческое существо — смеющееся, танцующее, издающее нелепый шум, дуя в бумажный рожок. Стремительность и внезапность прихода смерти никогда не переставала поражать воображение доктора, даже несмотря на то, что он жил бок о бок со смертью и боролся с нею много лет.
Джон Смит обернулся, услышав, как хлопнула дверь заднего входа. Бим и Руф Гилсон торопливо шагали к нему. Доктор сложил ладони лодочкой вокруг рта и крикнул Руфу:
— Не делайте новых следов, мистер Гилсон! Идите там, где проходили мы с Бимом.
Руф остановился, изменил курс и продолжил быстрый шаг.
— Что такое, доктор Смит? Что случилось?
— Смерть, мистер Гилсон.
Руф остановился, глядя на полузасыпанное тело.
— Кто это? — спросил он.
— Боюсь, это виновник торжества, Терренс Вейл.
Серые глаза Руфа Гилсона недоверчиво сузились.
— Терренс! Но что произошло, доктор? Сердечный приступ?
— Не думаю, хотя я не проводил тщательного осмотра. Я не хотел ничего трогать, пока вы не увидите все в точности так, как увидели это мы с Бимом. Вот почему я сказал, чтобы вы, Гилсон, шли по нашим следам. Вы видите, что других следов на снегу нет, и это означает, что он лежит здесь довольно давно.
— Но мне кажется, что всего несколько минут назад я с ним разговаривал! — воскликнул Руф. Ситуация все еще не укладывалась у него в голове.
— Я полагаю, Гилсон, что он был убит, — произнес доктор.
В ответ Руф лишь уставился на него. Послышались всхлипывания Бима, и рука Гилсона инстинктивно обняла мальчика за плечо.
— Когда я только сюда пришел, то кое-что заметил, — сказал Смит. — Затылок был частично открыт. — Он достал из кармана платок и смел пушистый белый снег с головы Терренса Вейла.
— Боже! — тихо произнес Руф.
Череп Терренса был разбит. Даже своим неопытным глазом Гилсон разглядел, что наверняка его много раз ударили предметом, размозжившим плоть и раскрошившим кость черепа. Плач Бима вывел Руфа из транса. Он прижал мальчика к себе, бормоча:
— Спокойно, спокойно, парень.
— Тут нет смысла гадать, — сказал доктор Смит. — Такое не могло произойти при падении. Его били чем-то тяжелым, очень сильно и раз за разом.
— Но зачем? — поразился Руф. — Зачем?
Лицо Джона Смита выглядело постаревшим и усталым.
— Такова странная и изменчивая природа человека, Гилсон. Вы спрашиваете — зачем? Если бы ответ лежал на поверхности, такие вещи можно было бы заранее предупредить, вместо того чтобы потом с ними разбираться.
Руф медленно покачал головой:
— Послушайте, доктор, я — представитель местной власти, но ни разу мне не приходилось иметь дело с более серьезным преступлением, чем кража курицы. Я и подумать не мог о таком! Я, похоже, не знаю толком, что теперь делать в первую очередь.