— А вы подумали, — мягким голосом сказал доктор Смит, — что под снегом может быть скрыто что-нибудь помимо следов ног убийцы?
— Например? — спросил прокурор.
— Орудие убийства, мистер Майлз. Посветите на рану. Видите, как высвечиваются две или три блестящие частицы?
Все трое склонились над красной зияющей дырой в затылке Терренса Вейла. Майлз, с выражением отвращения на лице, направил свет фонаря. В его луче они увидели то, что уже заметил доктор.
— Кость раскрошена, — сказал прокурор. — В костях… э-э-э… в костях содержится фосфор?
— Да, мистер Майлз, но блестящие фрагменты, которые вы видите, — это не фосфор. Я заметил, что многие камни в здешних местах содержат довольно много слюдяных кристаллов. Они очень легко отламываются от камня. Конечно, необходимо будет провести анализ. Но я полагаю, это кусочки слюды, и указывают они на то, что по голове Вейла были нанесены удары куском твердой породы. Не думаю, что убийца унес камень с собой, так что он должен лежать где-то поблизости под снегом — не дальше, чем преступник мог его бросить, — возможно, прямо здесь, рядом с трупом.
— Доктор прав, — сказал Руф, поднимаясь. — Это кусочки слюды. Я готов поспорить.
— Когда найдете камень, — продолжал Джон Смит, — я сомневаюсь, что на нем обнаружатся отпечатки пальцев, но на нем наверняка остались следы крови или кусочки плоти и прилипшие волосы. Тогда будет определенно ясно, как произошло убийство.
— Но не кто его совершил и зачем, — сказал прокурор.
— Нет, мистер Майлз, не кто и зачем.
Вернулся Бим, ковыляя по снегу, со старой попоной в руке. Руф и Майлз покрыли ею тело Терренса Вейла. Потом прокурор предложил:
— Давайте поищем камень.
Они нашли его меньше чем в десяти футах от тела. Несмотря на то что камень был мокрым из-за снега, всем стало совершенно очевидно, как предсказывал доктор Смит, что его использовали для убийства Вейла.
— Наверно, Терренс вышел сюда, чтобы проветриться — выкурить сигарету, еще что-то… — сказал Майлз, — и кто-то подкрался к нему сзади и трахнул камнем.
— Это слишком поспешное заключение. — Доктор Смит покачал головой.
— Почему же? — недовольно спросил Майлз.
— Вы решили, что Вейл вышел сюда в одиночестве. Нет ничего, что бы это доказывало. Вы полагаете, что кто-то подкрался сзади, незаметно для него. Но сделать так чрезвычайно трудно. Под этим свежевыпавшим снегом имеется крепкая корочка, которая проламывалась бы очень шумно при каждом шаге. Вы полагаете, что Вейл подвергся нападению, не имея ни единого шанса для защиты. Этому тоже нет подтверждений. Судя по всему, атакующим был Вейл, а убийца нанес удар обороняясь.
— Вы думаете, что все произошло именно так? — спросил прокурор.
— Дело в том, — сказал Джон Смит. — Что нам придется установить гораздо больше фактов, прежде чем мы сможем сказать, что все произошло так, как вы говорите, или так, как я говорю, или так, как никто из нас еще и не думал. — Тут доктор улыбнулся. — Простите, что я так много разглагольствую. Как-никак, это проблема ваша, а не моя.
Майлз начал шарить в кармане в поисках сигарет, его черные глаза не отрываясь смотрели на доктора.
— Знаете, доктор Смит, ни Руф, ни я не можем толком прийти в себя, а вы ведете себя так, будто убийство — обычная вещь в вашей жизни.
Доктор вздохнул:
— Так и есть, мистер Майлз. К сожалению.
III
Момент, которого Руф Гилсон ждал с таким страхом, вот-вот должен был наступить. Сейчас им нужно войти в дом, остановить музыку и объявить друзьям и соседям, что один из них убит и что один из них является убийцей.
Беда — это такая вещь, про которую большинство людей думает, будто она никогда не случится с ними или их близкими. Они проезжают мимо места автомобильной аварии, видят разбитые машины, искалеченные тела, лежащие на обочине дороги, и говорят себе, что с ними такое не может произойти. Наверняка водитель был невнимателен, они же всегда внимательны. Наверняка машина оказалась неисправна, их машина всегда исправна. И тем не менее тела, лежащие в канаве, были живыми людьми, их любили родные, их высоко ценили друзья, и эти еще совсем недавно находящиеся в добром здравии люди говорили: «Со мной такого случиться не может».
Убийство, конечно, еще более маловероятное событие. Бывает, что люди недолюбливают друг друга, люди ссорятся. Но убийство? В такой цивилизованной, тесно сплоченной общине, как население Бруксайда? Этого никогда не может случиться здесь.
Но это случилось, а в доме Саттеров люди все пили, все танцевали и дули в бумажные рожки, а Сьюзен Вейл по-прежнему находилась в центре группы мужчин с голодными глазами. Но для Руфа все изменилось. В воздухе пахло по-другому; музыка звучала зловеще; лица стали искаженными, голоса — визгливыми. Весь дом внезапно стал незнакомым, полным незнакомых людей.