— Сделай это, — сказала я, вздернув подбородок. — Но тебе не понравится результат.
Дядя стоял, как громом пораженный. Постепенно сердитое недоумение на его лице сменилось полным отчаянием. Я инстинктивно догадалась, что он вспоминает каждый случай, когда я заставляла его проходить через Ад с тех пор, как приехала в Египет.
Можно было насчитать пару эпизодов.
— Боже мой, — произнес дядя Рикардо. — Dios.
Он упал обратно на кровать, его плечи тряслись. Когда он снова заговорил, его голос был ровным и лишенным каких-либо эмоций.
— Я аннулирую брак.
— Я могу быть беременна, — сказала я, на этот раз менее радостно.
Кровь отхлынула от лица Уита.
— Боже правый, Инез.
Мой дядя сжал переносицу, явно пытаясь сохранить хоть какое-то подобие самообладания. Я не ожидала, что новости так ранят его. Я ждала его ярости, но не столь сильного беспокойства. В гневе я решила, что все дело в контроле. Но я ошибалась. Дядя заботится о моем благополучии и искренне не хотел, чтобы я пострадала. Будь то из-за махинаций моей матери или Уита.
Уит бросил на меня недовольный взгляд.
— Тебе не знакомо чувство такта?
— Он не понимает такт, — сказала я, заставляя себя вспомнить, насколько мой дядя был бесцеремонен. Если бы он не давил на меня, я бы в тайне не вышла за Уита. Именно его деспотичное поведение не оставило мне выбора. У меня было только два настоящих пути: уехать из Египта или выйти замуж.
— Может быть, если ты постараешься не пугать всех людей в этой комнате, включая меня, разговор мог бы пойти в более продуктивном направлении.
Я повернулась к дяде.
— Тебе придется смириться с этим.
— Он тебя не заслуживает. У Уита нет ни гроша за душой, а когда я нашел его, он был вусмерть пьян. Он не знал даже, какой на дворе год.
— Он рассказал мне, — ответила я, будучи не совсем откровенной. Я не знала, что мой новоиспеченный муж был без гроша в кармане, но это не имело значения. Я нуждалась в его имени. В замужестве.
— Уитфорд рассказывает о себе столько, сколько необходимо, чтобы ты поверила в его уязвимость, — устало сказал мой дядя. — Но он позволяет видеть только то, что он хочет, чтобы ты видела.
Мне казалось, что я стою на вершине башни и с каждым новым словом дядя выбивал слой кирпичной кладки. Если он продолжит, все строение рухнет. И я буду погребена под обломками.
— Я знаю достаточно, — сказала я дрожащим голосом. Уит рассказывал мне о своей семье, о своем прошлом, о дружбе, которую он потерял, и о своем разочаровании в военной службе. Я украдкой взглянула на него и с удивлением обнаружила, что он окаменел и замкнулся.
— Ты его не знаешь, — дядя Рикардо ткнул пальцем в моего мужа. — Скажи ей, что я прав.
Я вздрогнула, его слова ранили меня. Я не знала, как защититься от них, потому что в глубине души беспокоилась о том же. Наш брак был песком на ладони. Наша непрочная связь могла убежать сквозь пальцы.
С заметным усилием Уит отреагировал на критику ухмылкой, которая напомнила мне об игре света на его пистолете. Он носил ее как оружие.
— Не знал, что ты настолько плохого обо мне мнения.
Возможно, мой дядя никогда не поймет, как он обидел Уита своими неосторожными словами, но я поняла. Теперь, когда я знала куда смотреть, я видела едва уловимую боль в его сжатой челюсти и напряженных плечах. Его желваки подрагивали. Но он не стал защищаться. Он принимал каждое обвинение, каждый удар по своей личности и чести с отстраненностью, за которой было мучительно наблюдать.
Это был способ Уита выжить.
Он замкнулся в себе и закопал свои раны. Спрятался за бутылкой виски, блестящей ухмылкой и язвительностью, за стеной цинизма, которая отгородила его от мира, прежде чем тот снова смог бы причинить ему боль.
— Вы поженились в церкви? — неожиданно спросил дядя Рикардо.
— Да, — ответила я. — Со священником.
Мой дядя улыбнулся.
— Этого недостаточно, чтобы сделать брак законным, Инез.
— Я послал брату телеграмму, — сказал Уит. — Он подаст соответствующее заявление, после чего о бракосочетании будет объявлено. Об этом уже знает вся Англия. Лорд Сомерсет нарушил соглашение о помолвке и официально ушел с брачного рынка.
Я бросила на него вопросительный взгляд. Я не видела, чтобы он посылал нечто подобное. Но ведь мы не были вместе все время. Он мог отправить телеграмму утром после того, как разбудил меня. Уит избегал моего взгляда, и меня осенило. Может, он лжет? Да, это должно быть уловка, рассчитанная на моего дядю.