Зульфия ждала. Ждала молча. Ни на что не надеясь. Потому и смогла скрыть радость, когда запыленный и злой Отто вернулся один. Молча стерпела его гнев и его отчаянье. Молча легла на свой топчан, поворачиваясь к мужу спиной. Молча скрыла улыбку в складках одеяла. И лишь одно беспокоило маленькую женщину - где же они раздобудут новую лошадь?
Айбике никогда не была хорошей наездницей. Говоря откровенно она не смогла бы заслужить даже звания "посредственность" в верховой езде. Потому, прижимаясь к шее жеребца, девушка не пыталась им управлять, лишь надеясь, что ее везения хватит на то, что бы не свалиться и уйти подальше от того злосчастного места. Парнокопытное, чуя неопытного седока, во всю пользовалось данной ему свободой, переходя с аллюра на галоп и обратно. Спустя час вольного бега, конь перешел на рысь, потом на шаг и, наконец, замер, шумно дыша и раздувая потные бока.
Айбике, скатившись по мягкому боку животного, грузно упала на землю, скорей инстинктивно, нежели осознанно, сжимая в руках повод. Сердце бешено клекотало в груди, а копыта коня постукивали в опасной близости от головы беглянки, но ничто сейчас не могло испортить это пьянящее чувство свободы. Смогла! Сделала! Сбежала!
Уняв эйфорию, Айбике заставила себя подняться на ноги и оглядеться по сторонам. Тучи, наконец, прорвало, и холодные струи дождя, щедро орошали засушливую местность, лишая путницу обзора. Куда идти? Где спрятаться от ледяной воды? И стоит ли? Сквозь промозглую темноту, вдалеке пробивались первые лучи восходящего солнца. Рассвет в степи всегда очень рано, вот и сегодня, рвущееся к жизни солнце, не смог остановить даже проливной дождь. Айбике облегченно вздохнула, стирая с лица мокрые дорожки то ли пота, то ли небесной воды. Беглянка помнила, что Отто всегда уезжал на закат, и возвращался с Запада, потому, подставив солнцу спину, Айбике по крепче подхватила повод и медленно пошла в неизвестность.
Солнце, являя собой путеводную звезду, уже клонилось к закату. Погода изменилась, еще недавно поливал дождь, а теперь на голубом небе пылал жаркий диск, слепя лучами озябшую путницу. Было тепло, но в воздухе неуловимо пахло снегом, предвещая первые морозы. Скорей всего под покровом темной ночи к степи спуститься холодный горный воздух, стелясь ровным слоем по взмокшей земле, образует ледяной наст. На такой земле не ляжешь спать и не разведешь костра. В такую ночь велика вероятность уснуть и больше уже не открыть глаза.
Весь день Айбике шла на Запад, останавливаясь лишь на легкий перекус. Казалось, что если она остановится, то Отто непременно настигнет ее. Страх подгонял в спину, заставляя перебирать уставшие ноги. Надо было сесть верхом, но Айбике боялась, что конь вновь понесет и она совсем собьется с пути. Адреналин, который помогал беглянке в начале побега, отгоняя сон и придавая сил, постепенно покидал измученное тело, оставляя после себя тяжелую усталость. Нужно вставать на ночлег. Айбике хорошо помнила, как Отто не хотел ночевать в степи, говоря об опасности. Уж если он боялся ночи под открытым небом, значит и Айбике не стоит рисковать. Девушка решила, что, сев на коня, будет ехать всю ночь, а на рассвете, если не достигнет цели, ляжет спать. Если повезет, то дневное солнце прогреет ее озябшее за ночь тело, а если не повезет, то она уснет на стылой земле, припорошенная белым снегом. Но видно Всевышний был благостен в день тот, так как, не проехав и пары километров, Айбике увидела железнодорожные пути, а с южной стороны раздался еле слышный паровозный гудок. Поезд гудит, предупреждая о своем появление лишь в населенных пунктах! Радостное возбуждение вновь овладело девушкой, временно вытесняя усталость. Недолго думая, Айбике развернула коня на юг.
Звуки по степи разносятся далеко, ввергая неискушенного путника в отчаянье и веру, что с ним случился слуховой обман. Не встречая преград, звук несется за много миль, хотя в городе не смог бы преодолеть и десятка шагов. Уже отчаявшись увидеть станцию, и, убедив себя, что поезд гудел, отгоняя с рельсов зазевавшихся сусликов, спустя пол часа скачки, Айбике смогла различить на горизонте очертание кирпичных домов. Забыв о страхе перед конем и своей неумелости, девушка с силой колотила пятками бока животного, выкрикивая:
- Пошел! Пошел! Пошел!
Работа диспетчера на станции военного городка, скучна и безрадостна. Марат, отработавший тридцать лет машинистом, был рад, выйдя на пенсию, оказаться в покое этого места. В отличие, от молодых коллег, грезивших шумом и суетой большого города, Марату доставляла удовольствие размеренная жизнь пригорода. На их станции поезда останавливались раз в два дня, только для того, что б отвезти с полигона солдат, погостить в родные пенаты. Большинство жителей военного городка, никогда не покидали черты поселения, лишь неугомонная молодежь, все рвалась к другой жизни, забывая мудрую пословицу, о том, что угоден ты там, где родился.