— Максимка-то дома? — спросил он. — Гостинцев я ему припер! Аж из самой Астрахани.
— Его нет! — выдавила она через силу, и спасительная темнота накрыла ее с головой.
— Ты уж прости! — мужик стоял над ней и махал перед носом платком — своей же банданой. — Я ж не знал, — он кивнул на фотографию Максима в траурной рамке на полке.
Марина огляделась: лежит на своем диване в гостиной и какой-то заросший щетиной бугай, машет над ней вонючей тряпкой и сам тоже пахнет не розами.
— Вы кто? — прошептала она.
— Леха. Леха Маркелов. Не слыхала? Маркелыч, ну?
Она помотала головой. Сколько у Макса друзей? Всех разве упомнишь. Макс, где только не работал и где только не бывал.
— Ладно, пойду я. А рыбу возьми. Не пропадать же. Скажи только где могила? Схожу, как-нибудь, проведаю.
— Стойте, — она потрясла головой и с трудом встала. — Куда вы пойдете? Ночь на дворе.
— Ничего. Машина мне и дом, и стол, и кровать. Три в одном.
— Переночуете у нас. У меня. Вы же с дороги. — Она не знала, что это вдруг на нее нашло. Макс любил гостей, и друзей у него всегда было много, и часто кто-то приезжал, ночевал.
— Лады, — Леху не пришлось долго уговаривать. — Тогда и от чая не откажусь, — он улыбнулся и по-хозяйски огляделся вокруг.
— Так, значит, — Леха задумчиво ковырял вилкой в тарелке с картошкой. Она уже все ему рассказала. — Глупости это все. Прости, но после такого у кого угодно крышу снесет. Психов кругом навалом, может, даже больше, чем нормальных людей. Всех слушать, сам чокнешься.
— Но ведь я слышала сама, и капот теплый, также не бывает.
Он с сочувствием посмотрел и пожал плечами. Никто ей не верит. Может, она давно уже сошла с ума, и просто еще не поняла?
Лежала без сна, слушая раскатистый храп нежданного гостя, ждала. Вот, началось. Тихонько загудел мотор, и чуть погодя раздались знакомые аккорды. Она закусила пододеяльник зубами и заплакала. Как они любили друг друга под эту музыку! Правильно, она сегодня не зашла в гараж, не пожелала машине спокойной ночи. Вот она и обиделась.
На первом этаже послышался шум. Леха ходил по комнате, шуршал чем-то. Раздался скрип двери, ведущей в гараж. Он что собирается войти туда?
Она пулей слетела вниз и застыла у входа. Леха самозабвенно возился под капотом, и что-то даже присвистывал.
— Вы что делаете? — хрипло прошептала она.
— Призраков твоих ищу. — Он глянул на нее из-под локтя. — Хитро придумано, однако.
— Что? Что? — Она спустилась со ступенек, пошатываясь, опираясь на стену.
— Про сигналку с обратной связью слышала? — Она неуверенно кивнула. — Хрень такая, машину заводит дистанционно. Макс не ставил? — она пожала плечами. — Кто-то ее тебе по ночам включает.
— А музыка? Всегда одна и та же песня?
— И с этим разберемся, — Леха закрыл капот и полез в салон. Что-то там покрутил, повертел и, наконец, поманил ее сесть рядом. — Видишь, у тебя трек выставлен — одна и та же мелодия записана по кругу. Как только зажигание включается, плеер начинает играть. Как ты сама не догадалась?
Марина покачала головой. Она ведь выключила плеер и даже радио не слушала — боялась.
— Значит, кто-то опять включил. Чудес-то не бывает. И машину заводят дистанционно, правда, радиус действия у этой штуки не сильно большой. Это надо прямо к самому дому подъехать. И не лень же кому-то было.
Но она все еще не верила.
— А как же эвакуатор? А ручка от двери в гараже?
— Разберемся, — Леха потянулся, с хрустом разминая суставы. — Кофейку бы сейчас, — протянул он мечтательно и скосил на нее глаз.
Она кивнула и побрела на кухню, запахиваясь в шаль.
— А ну-ка, малышка, покажи дяде, на что способна! — Лешка уверенно сель за руль, отрегулировал сиденье. Машина плавно выехала на дорогу. Яркое утреннее солнце заиграло на черном капоте.
— Ты разговариваешь с машиной? Вчера ты говорил, что это бред!
— Машинка, как женщина, ласку любит, — хохотнул Леха. — Я со своей всегда болтаю. А бред — считать, что в машину вселился дьявол или кто там еще…
Настина машина стояла во дворе, значит, она еще не уехала на работу, правильно они рассчитали.
— Привет! — Настя, уже одетая и накрашенная, удивленно смотрела на здоровяка Леху. — Как дела? Ты ко мне? Мне на работу скоро.
— Мы быстро, — Марина прошла в комнату и достала из сумки планшет.
Вчера Леха просмотрев запись аварии, заинтересовался мелькнувшей тенью. Что-то он там долго колдовал, она даже успела вздремнуть, положив руки на голову. Ему удалось увеличить тень — и они увидели фигуру в светлом плаще. Женскую фигуру. В знакомом Марине плаще.
— Ну и что? — Настя, все еще бледная после просмотра видео, подняла на нее глаза. — Да это я. Но это совсем не то что ты думаешь. Мы покупали тебе подарок. Когда машина сломалась, я побежала через дорогу, хотела такси поймать. Макс… Он меня спас. Я не видела этот грузовик. Ты же знаешь, какая я растяпа! Он оттолкнул меня, а сам… — Она махнула рукой и заплакала, размазывая косметику по лицу. — Я ничего не сказала никому, просто сбежала. Как бы я объяснила? Ты бы считала, что он погиб из-за меня и как мне с этим жить?
— Ты и так с этим живешь, — пробормотала она. — Помада твоя? — Марина вынула золотой футляр.
— Нет, не моя, — Настя удивленно вскинула брови. — Это, кажется, Алены. Помнишь, мы ей на день рождения набор подарили? Точно!
— Это все лирика, — Леха хлопнул ладонью по столу, и все примолкли. — Кто, скажи мне, машину по ночам включает?
Настя уставилась на него, а потом как припадочная замотала головой.
Так они ничего от нее и не добились. Настя плакала и уверяла, что ничего не знает. Наконец, Леха встал и показал Марине глазами на выход.
— Ладно, хозяйка, — сказал Леха, вылезая из машины. — Спасибо за приют. Поеду я. В рейс мне пора.
Она только кивнула. Хорошо ему — поедет сейчас на Камчатку или в Астрахань. А ей-то что делать? Кто-то пытался ее с ума свести, одна подруга врала, другая спала с ее мужем… Фура взрычала и, пыхтя словно огромное грузное животное, лязгая рессорами, отъехала прочь. Она долго смотрела вслед, зябко обняв себя руками. Опять одна в этом пустом и холодном доме — хоть умри, никто и не узнает.
До ночи Марина просидела на диване, закутавшись в плед. Получается, все ее предали, даже машина — нет в ней никакой души, в этой груде штампованного железа. А ведь она и правда разговаривала с ней, рассказывала, как они с Максимом познакомились, как в отпуск на море ездили… Смешно. Но ведь кто-то включал эту штуку? Чего он хотел добиться? Ее смерти? Зачем? А может, он или они как раз сегодня придут убивать ее? Или завтра… Она потерла лоб холодной рукой. А зачем ждать?
Нож лежал, как обычно, в ящике стола. Максим всегда точил его, когда затевал шашлыки. Странно, она ведь видела, видела, с каким обожанием на него смотрят другие женщины, но даже представить себе не могла, что все так банально: ее муж — обычный смазливый бабник. Она примерилась лезвием к запястью, говорят, это самая легкая смерть — сознание медленно гаснет и все — представила, как острая сталь рассечет пульсирующую вену и на пол медленно потечет тонкая алая струйка. Сердце забилось часто и громко. Она надавила сильнее и закрыла глаза. В кармане завибрировал мобильник. Нож с тихим звяком упал на пол. Дрожащими руками она вытащила телефон. Кто это? Кто? Леха?
«Ты дома? Открывай давай», — приказал он. И она радостно рванулась к дверям. На крыльце и, правда, возвышался Леха, а подмышкой у него кто-то копошился, повизгивая и поскуливая. Она попятилась. Леха со своей ношей перевалился через порог, огляделся, рукой провел по косяку, нашарил выключатель, желтый свет озарил комнату. Щуря ослепшие глаза, она не сразу разглядела, кого притащил Леха.
— Костя?
— Пусти! — завопил брат Максима, выдираясь из Лехиных рук. — Блин! Что за хрень!
— А, так ты его знаешь? — хмыкнул Леха.
— Это брат мужа, — удивленно кивнула она. — А ты что здесь делаешь? Ты же уехал?