— «Сорок семь. И на фронте я могла служить вплоть до пятидесяти пяти лет. И вообще, это что выходит, на ферме работать у меня силы есть, а воевать — уже нет?»
— «И поэтому ты решила сесть в первый же автобус и умчаться на фронт».
— «Не ёрничай», — Берни уже знала, чем закончится этот разговор. — «Дело в долге».
— «Который ты уже отдала. Пора бы и о нас побеспокоиться, Берн».
— «Ну да, тебе бы, конечно, хотелось, чтобы какой-нибудь другой солдат исполнил свой долг, защищая нас с тобой, когда черви на остров проберутся, да?»
— «Черви роют подземные тоннели. Как они их прокопают к островам? Им придётся бурить проходы под дном океана. А между нами и Нороа бездонный подводный разлом, глубиной с гору Чен», — Нил рывком снял своё пальто с крючка в прихожей. — «Но, наверно, у них и яхты найдутся, правда?»
Из выпусков новостей Берни уже поняла, что у червей ума хватит и кораблём управлять.
— «Если даже и есть, то я не собираюсь ждать, пока они на остров высадятся».
— «Знаешь, что? Пойду-ка я лучше ягнятам прививки от лёгочной нематоды поставлю», — Нил помахал в воздухе здоровенным ветеринарным пистолетом для инъекций, больше похожим на строительный шприц для заделки швов монтажной пеной. С помощью этого приспособления прививать скот можно было и в одиночку. И это лишний раз напомнило Берни, сколько же времени муж управлялся тут со всем один, пока она была в армии. — «Черви червями, а за стадом по-прежнему надо следить».
Нил рассержено захлопнул входную дверь за собой. Затем с улицы раздалось кряхтение двигателя их старого автомобиля. Мосс залился лаем в ответ и не унимался до тех пор, пока шум не стих вдали. Решив, что, если всё будет в порядке, Нил вернётся, как обычно, через пару часов, Берни отправилась на кухню посмотреть, что муж оставил ей на завтрак, и сварганить себе из этого бутерброд с беконом.
Военных гарнизонов вблизи острова Галанги не было. Кто вообще бы сейчас стал приказывать солдатам бросить свои посты в городах на материке и отправляться защищать какой-то крошечный островок на другом конце света, где живёт-то всего полторы тысячи человек? Островитянам придётся самим выкручиваться.
“Ну, у большинства тут есть винтовки. Оружия у местных явно куда больше, чем у обычных гражданских из Тируса”.
Она уже было направилась включить радиоприёмник, но остановилась на полпути. Выпуски новостей шли один за другим, ситуация постоянно менялась, и полагаться на информацию, которая быстро станет устаревшей — значит, ещё больше усугублять ситуацию.
“Но это не какие-то чужие мне люди. Это мои друзья. Это мой чёртов полк”, — подумала Берни. Катастрофа носила глобальный масштаб, и пока у Матаки были силы сражаться, просто так она сидеть не могла. Её долг был броситься в бой с захватчиками. Но Берни понимала, что пока не доберётся до Джасинто, толку от неё никакого. А всем курсировавшим между Галанги и Нороа самолётам, которые и раньше-то летали раз в месяц в лучшем случае, запретили подниматься в воздух.
Её ежедневный звонок в штаб Двадцать шестого Королевского полка Тиранской пехоты вновь закончился прослушиваем записанного сообщения о приостановке обслуживания телефонной компанией. Набирая номер, Берни заметила, что краска на стене стала слезать, и внесла это в свой мысленный список дел.
“Надо починить забор, покрасить коридор и пристрелить червяков”.
Сообщение от телефонной компании вновь повторилось.
“Ладно, хрен с ним. Нельзя вот так сидеть весь день и ждать, пока снова покинуть остров разрешат. Надо бы разузнать, что самим можно сделать”.
Схватив пальто, Берни вышла из дому, чтобы выкатить квадроцикл из сарая. По пути она размышляла над тем, сможет ли в дальнейшем убедить Дэйла продать ей пару лошадей, когда топливо закончится. Острова полностью зависели от ввозимой с материка имульсии. Матаки взглянула на датчик резервуара с топливом. Показания датчика говорили о том, что резервуар заполнен на три четверти. Берни решила, что тратить топливо в данной ситуации было непозволительной роскошью. Поэтому она порылась в ящике с инструментами, пока не нашла навесной замок.
Через два километра тропа в поле сменилась на мощёную камнем дорогу, ведущую к побережью. Берни успела проехать по ней пятнадцать километров в полном одиночестве, прежде чем встретила другого человека. Это был Джим Киликано, владелец молочного стада. Он покупал говядину и баранину у Матаки, расплачиваясь молоком, сыром, а иногда и утками. Берни застала его за уборкой урожая на поле. Джим помахал ей рукой из кабины и продолжил заниматься своими делами. Казалось, ему не было совершенно никакого дела ни до червей, ни до чего-либо ещё. Берни помахала в ответ и поехала дальше.
Вот именно поэтому людям и нравились далёкие Южные острова. Это был словно другой мир. На Нороа время от времени приезжали туристы, чтобы посмотреть на дикие пляжи и подышать кристально чистым воздухом. Хотя на Галанги их нечасто увидишь. Наверно, это как-то связано с тем, что единственный город на острове располагался в месте под названием Скотобойная гавань. Хотя, на самом-то деле там не было ничего ужасного, как казалось из названия. Просто в тех местах шёл убой экспортного скота. Затем замороженные туши отправляли на Нороа. Застенчивыми назвать местное белое население, колонизировавшее острова, ни у кого бы язык не повернулся.
Берни свернула у окраины вспаханного поля и увидела, что паром до сих пор стоит у причала. Он уже четыре дня не трогался с места. Матаки припарковала квадроцикл возле отделения почты и дошла пешком до автозаправки. Там было всего две колонки, и на одной из них уже красовался знак: “ИЗВИНИТЕ, ЛЁГКОГО ТОПЛИВА НЕТ”.
— «Как оно, Дэн?» — спросила Берни. Хозяин автозаправки склонился над подвесным мотором лодки, ковыряясь в нём торцовым ключом. — «Из Дома Правительства есть новости?»
— «Я всего лишь представитель местной управы», — ответил Дэн, не отрываясь от ремонта. — «В правительственном списке приоритетных должностей мы как раз под почтальоном стоим».
— «Значит, топливо пока ещё не по нормативам раздают».
— «Ну, ребята из штаба паромной переправы в Нороа говорят, что танкер прибудет к ним через несколько дней. Он отплыл ещё до атаки червей. Вот когда увидим, сколько топлива нам привезли после отгрузки на Нороа, тогда и поймём, урезали они поставки или нет».
— «А паром когда отходит?»
— «Когда топливо на Нороа привезут, чтобы было чем заправить на обратную дорогу».
До Нороа плыть четыре километра. Берни задумалась, сможет ли она найти какого-нибудь рыбака с лодкой, направляющегося в ту сторону. Но с другой стороны, на Нороа можно застрять ещё на несколько недель, а появиться на пороге дома брата именно сейчас Матаки не могла.
— «Можно твоей рацией воспользоваться, Дэн? Мне надо поговорить с Домом Правительства, а долбанный телефон не работает».
Хозяин автозаправки распрямился и махнул рукой куда-то назад.
— «Можно, только учти, что тамошние клерки больно высокомерные и начинают мозги выносить, когда используешь линию экстренной связи».
— «Я и похуже таких видала».
— «Только не забудь сказать им, что ты герой войны».
Берни в ответ скривила лицо. Дэн при каждом удобном случае напоминал Матаки об её медали за сражение на полях Асфо. И неважно, насколько искренне или по-доброму он говорил это — по его тону Берни поняла, что Дэн и не догадывается об истинных причинах того, почему она пошла в армию.
— «Не вредничай», — ответила Матаки. — «А то не буду голосовать за тебя на следующих выборах».
Они прошла в подсобку мастерской и включила рацию.
— «Протекторат Галанги вызывает Дом Правительства Нороа, приём», — произнесла Берни в микрофон. Ещё до того, как ей ответили, слушая шум помех, Матаки осознала, какая же она жалкая. Хромоногая жена фермера средних лет, постепенно теряющая снайперские навыки. — «Протекторат Галанги вызывает Дом Правительства Нороа, приём».
— «Дом Правительства Нороа на связи, слушаю вас».