— «Прошу прощения, господа», — закрыв за собой дверь, Прескотт тут же принялся разглядывать карты местности на столе. — «Боюсь, доктор Хейман не смогла ничего рассказать нам про образцы с места бурения, а метеорологический спутник не сумел предоставить нам фотографии острова. Впрочем, ничего другого мы и не ждали, хотя я всё же надеялся предоставить вам какую-нибудь конкретную информацию».
— «Ну, главное, что вы сами здесь, председатель», — слюбезничал Майклсон.
На мгновение челюсти Прескотта сжались, но в ту же минуту его лицо вновь приняло успокаивающее выражение невозмутимого всеведения. Чувствовалось, что его вовсе не ответ Майклсона сейчас волнует. Положение было скверным, но явно не хуже того, в котором они находились последние годы.
— «Ну, что у нас на повестке дня сегодня?» — спросил Прескотт. — «Чем порадуете, чем огорчите?»
Хоффман подвинул последние оперативные сводки в сторону Председателя, хотя и был на сто процентов уверен, что тот уже их читал.
— «Из плохого: ситуация на Пелруане по-прежнему критическая. Из хорошего: передвижную буровую платформу Уоллина уже завтра починят, и буровики говорят, что будут добывать по десять тысяч литров сырья в сутки».
— «Сырьё мы будем хранить до тех пор, пока его запас не составит половину от необходимого минимума, и пока каждый корабль не будет заправлен под завязку», — лицо Шарля растянулось в добродушной улыбке, которая лишь убедила всех, что он лично пальцы поотрубает к чертям тем, кто задумает стащить хоть чайную ложку драгоценной имульсии. — «Но даже после этого нам надо будет расходовать топливо экономно».
— «Значит, нас снова есть из чего выбирать», — хоть и в голосе Прескотта слышались позитивные нотки, сам он явно растерял свою напыщенную самоуверенность. — «Мы можем переехать. Можем проводить патрулирование. Можем запустить хоть какую-нибудь промышленность. Основная наша проблема, которую решать надо прямо сейчас — это обеспечение жилища и заготовка продовольствия. Выходит, город пока не надо эвакуировать?»
— «Мне придётся искать добровольцев для переселения», — ответил Хоффман. — «Чтобы, когда нам придётся переселить их, если вообще придётся, у нас будет меньше людей для экстренной эвакуации».
Полковник заметил, что в его речь вновь закрались все эти “если” и “может быть”. Он и сам понимал, что занимается самообманом. Прескотт же, казалось, до сих пор думал только о разложенных на столе отчётах и листал их, не поднимая головы.
— «Отличная мысль. Есть ещё что-то на повестке дня, господа?»
В кой-то веки был ещё один неразрешённый вопрос, на этот раз политического характера. Прескотт о таких вещах мог часами трепаться. Хоффман решил, что это может на какое-то время отвлечь председателя, поэтому решил отдать ему это дело на растерзание, а самому держаться в стороне.
— «Да, председатель», — ответил полковник. — «Некоторые граждане недовольны, что их мнение не учитывается в принятии решений. Кайр Ингрэм мне все уши прожужжал на эту тему».
— «Да он мечтает снова устроить выборы», — абсолютно невозмутимым тоном ответил Прескотт. — «Знаю я про это. Он каждый год поднимает эту тему, как по расписанию».
— «Ладно, значит, с гражданскими беспорядками и подавлением восстаний сами разберётесь, да?» — у Хоффмана как гора с плеч упала. Всё, дело сделано. Пусть председатель теперь сам с этим разбирается. — «Совещание окончено?»
— «Окончено», — ответил Прескотт. — «Хорошего дня, господа».
И он снова исчез в компании Ривера и Лоу. Хоффман и понятия не имел, чем Председатель занимается, пока отсутствует в своём кабинете, но полковник был не из тех, кто распускает сплетни за чашкой кофе. Даже в те времена, когда у них ещё был кофе. На острове Вектес мало чем можно было развлечься вдали от посторонних глаз, да и джентльменских клубов, где проворачивали бы сомнительные сделки в порту, тоже не было.
“Пока его нет рядом, всё хорошо. Мне всё равно, куда он ходит”, — подумал Хоффман.
Шарль ушёл вместе с Треску, чтобы обсудить ситуацию с имульсией. Полковник решил, что сейчас как раз удобный момент сходить в командный центр и выяснить, что от него хотел Матьесон.
— «Квентин, подождёшь меня, хорошо?» — попросил Хоффман. — «Заскочу к нашему пареньку, посмотрю, что ему надо».
Доннельд Матьесон сидел за столом с наушниками на голове, крутя в руках какое-то незнакомое Хоффману устройство, открывая и захлопывая его одной рукой, будто бы в раздумьях щёлкал ручкой.
— «У тебя всё нормально, сынок?» — спросил Хоффман.
Матьесон дёрнулся, будто бы его из спячки разбудили.
— «Меня кое-что беспокоит, сэр», — он положил устройство на стол и жестом подозвал полковника. — «В этот раз мне удалось всё записать. Хотите послушать?»
— «Что послушать?»
— «Какой-то радиосигнал с пакетом данных», — Матьесон подъехал к соседнему столу в своём инвалидном кресле, чтобы взять другую пару наушников. — «Вот, слушайте».
Он подключил наушники и показал полковнику, какую кнопку нажать для воспроизведения. Хоффман закрыл глаза и, зажав правое ухо рукой, чтобы ничто его не отвлекало, принялся слушать. В наушнике зазвучали какие-то электронные шумы длиной максимум 2-3 секунды, похожие на то, как спутник передаёт или принимает данные. Шумы повторились несколько раз.
— «Я зациклил запись, чтобы вам проще расслышать было», — сказал Матьесон. — «А так это всего лишь один пакет».
— «Ты не против, если мы расскажем об этом капитану Майклсону?» — спросил Хоффман. Матьесон в ответ лишь слегка пожал плечами. Хоффман вышел в коридор.
— «Квентин! Иди сюда, тут кое-что интересное!»
Хоффман передал наушники подошедшему Майклсону, пронаблюдав за тем, как тот слушает запись с нахмуренным видом.
— «А как тебе вообще удалось записать это?» — спросил полковник. — «Там же всего пара секунд».
— «Слишком часто это в эфире звучать стало», — ответил Матьесон. Хоффман вновь обратил внимание на лежащее на столе устройство, и до него вдруг дошло, что это шарнирное металлическое соединение. — «Причём в одно и то же время. Не каждый день, правда, но как появится в эфире, хоть часы по нему сверяй. Понятия не имею, что это вообще за данные. Расшифровка доступна только на оборудовании приёмника».
— «Кто-то из тех “бродяг”, что заглядывали к нам, до своих друзей в пиратском флоте дозвониться пытается?» — спросил Майклсон, тут же добавив. — «Хотя, малость не их уровень техники».
— «Не думаю, что это “бродяги”, сэр», — Матьесон покрутил рукоятки радиоприёмника с таким видом, будто все остальные в комнате тоже в этом разбирались. — «Если хотите, я покажу вам мои расчёты, но источник сигнала, вероятно, на самом острове Вектес».
Майклсон взял со стола шаровое соединение и покрутил его туда-сюда.
— «Работа Бэрда?»
— «Так точно, сэр», — ответил Матьесон. — «Он собирает мне протезы для ног вместе с гораснийцами».
— «Замечательно», — губы Майклсона растянулись в довольной улыбке. — «Может, этот пакет данных отправляется на метеорологический спутник?»
— «Возможно, сэр. Только непонятно зачем».
— «Ты сказал, что сигнал постоянно слышен в эфире», — Хоффман вдруг заметил, что произнёс это почти шёпотом. — «А когда всё это вообще началось?»
— «Я ловил его в течение шести недель. Но в последнее время сигнал участился».
— «Просто записывай всё, что перехватываешь», — сказал Хоффман. Шесть недель никак не вписывались в стандартные передачи спутников, о которых он знал. — «Спасибо, лейтенант. Хорошая работа».
Строевой плац перед зданием был достаточно большим, чтобы Хоффман с Майклсоном смогли прогуляться и поговорить наедине.
— «Сигнал в эфире уже несколько недель. Значит, это не Прескотт пытается выйти на связь с метеорологическим спутником без помощи Матьесона», — начал Хоффман. — «Кто же тогда автор сигнала? У кого есть необходимое оборудование? Чёрт, надо было у него напрямую спросить, но если он заметит, что я стал слишком подозрительным, то поймёт, что я у него на крючке».