Уход за садом оказался делом куда более приятным, чем Рив мог себе представить. Он направился в сад, чтобы проверить свою личную грядку с пёстрыми бобами. К концу месяца изобилия у Рива вполне бы вышло высушить достаточное их количество и спрятать для собственных нужд. Он прошёлся вдоль ряда связанных шестов, напоминавших каркас для шатра, снимая жуков с листьев.
“Они ведь вполне бы могли пристрелить нас в любой момент. Вообще забавно, как люди в правительстве разграничивают то, что можно, и то, что нельзя. Можно всю планету поджарить, убив при этом миллионы беспомощных граждан, но при этом отказаться от расстрела заключённых, даже с учётом того, что действует закон военного времени. “Инди” военнопленных заваливали работой так, что те замертво падали, но стоило им заболеть, как их тут же везли в больницы. Может, в этом и заключается суть цивилизации: делать вил, что придерживаешься правил приличия. Либо же им нужен какой-нибудь рычаг давления на тысячи тех людей, которых они не могут позволить себе расстрелять. Либо делайте, что мы скажем, либо в “Глыбу” загремите”.
— «Салат-латук хорошие восходы дал», — прозвучал голос за спиной Рива. Это был Мерино. — «Неплохой урожай соберём. Наш новенький садоводством заинтересовался?»
Когда большое число людей находится в замкнутом пространстве, где их ничто не отвлекает, то новости в таком коллективе разносятся за считанные минуты. “Глыба” напоминала деревню, только вот добрых старушек и пахарей с румяными щеками тут не водилось. Раздавив несколько мошек тли пальцами, Рив принялся разглядывать их раздавленные внутренности. Он не питал никакой злобы к ним, убив их просто из необходимости.
— «Мне кажется, он просто хочет, чтобы его никто не трогал».
— «Сам же знаешь, как это бывает. Появляется вот такой парень, создаёт себе репутацию, и сразу же каждому умаявшемуся со скуки мудаку становится интересно, встряхнёт ли он этот гадюшник».
— «Как я уже сказал, он ничьей компании не ищет. Живи себе, как жил до этого».
— «Это ты другим расскажи», — ответил Мерино, уходя прочь. Уставившийся ему вслед Рив поймал себя на мысли о том, что прикидывает его размеры. Мерино был мужиком немаленьким, да и мышцами тоже не обделён, но Маркус куда крупнее его, да и с червями сходился в рукопашном бою. Может, Мерино и сам о таком факте вспомнит.
А вот что Рива впечатлило, так это татуировка винтовки с подствольной пилой. Он даже на мгновение разочаровался в выборе собственной профессии. Перевернув очередной лист, Рив провёл ногтём большого пальца по его нижней стороне и раздавил ещё одну разраставшуюся колонию тли.
ГЛАВА 6
«Добро пожаловать на остров Азура! В нашем убежище созданы все условия для безопасной, стабильной и комфортной жизни самого ценного ресурса человечества — вас. Как и всех остальных граждан, проживающих на Азуре, вас выбрали за ваш выдающийся вклад в развитие общества. Этот изолированный остров, скрытый от тех бед, что происходят на материке, был создан для того, чтобы защитить лучшие умы человечества и позволить им продолжить свою работу, не боясь за свою жизнь. Вы станете архитекторами нового великого мира, отстроенного из руин. Вне зависимости от того, какая судьба постигнет остальную планету, Азура и её жители продолжат своё дело. Ваш усердный труд позволит человечеству выжить и претерпеть все невзгоды».
(Введение из буклета с картой острова Азура,
выдаваемого всем новоприбывшим
на научно-исследовательскую базу.)
НАУЧНО-ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКАЯ БАЗА КОГ, ОСТРОВ АЗУРА, ГДЕ-ТО В ЮЖНОМ ПОЛУШАРИИ. МЕСЯЦ ТУМАНОВ, СПУСТЯ 10 ЛЕТ СО “ДНЯ ПРОРЫВА”.
Для жителей Азуры проводились сеансы психотерапии, чтобы помочь им избавиться от чувства вины.
Взглянув на меню, Нэвил понял, что у него снова пропал аппетит. Господи, да ведь это было самое настоящее меню, в котором даже винная карта имелась. Всё это было неправильно. Нэвил подумал, что если сейчас из динамиков системы громких оповещений вновь зазвучит запись с этим заискивающим голосом, который, по словам живущих тут, принадлежит самому Найлзу Самсону, то он окончательно слетит с катушек.
“Сеансы психотерапии? Ещё бы вам свою вину не чувствовать. Вам надо принять её. Прости, Эмиль, я ведь и понятия не имел обо всём этом. Клянусь, я даже не знал, что это место существует”.
Нэвил отодвинул от себя тарелку с отбивной из ягнёнка. Сама тарелка тоже выглядела весьма неплохо, будучи выполненной из костяного фарфора работы мастеров Фурлина и окаймлённой позолотой. На столовых приборах, отлитых из настоящего серебра, красовалась отметка Пробирной палаты Джасинто в виде шестерёнки с крыльями. Взяв вилку в руки, Нэвил принялся её изучать, будучи не в силах даже помыслить о том, чтобы отпить из хрустального бокала, даже если бы в него была налита обычная вода. Хотя, конечно же, это была не вода, а какое-то белое вино, а Нэвил спиртного и по праздникам-то не употреблял. Но именно сейчас ему меньше всего хотелось пить.
Официант мигом наклонился, чтобы забрать его тарелку. Нэвила куда больше интересовало, как живёт местный персонал, и сколько их тут вообще работает. Он надеялся, что официант разогреет его отбивную из ягнёнка и сам ею полакомится. Как и любой человек, привыкший получать строго ограниченный паёк, Нэвил просто не мог смириться с мыслью о том, что отбивную просто могут выкинуть.
— «Нэвил, вам явно надо к доктору сходить», — сказала Эрика Марлинг, работавшая тут молекулярным биологом. С её аппетитом всё уж точно было в порядке. — «Многие из нас прошли через это. Вам тяжело, я понимаю. Вы сами себя ненавидите и считаете, что у вас нет права быть здесь, пока остальные изо всех сил пытаются выжить на материке».
Когда узнаёшь истину, можно испытать чувство, сравнимое с экстазом от научного прорыва после долгих лет тяжёлых исследований. А бывает, что правда бьёт тебя в лицо со всей силы, и ты понимаешь, что вся твоя жизнь была одной сплошной бессмысленной суетой. Нэвил видел в этом лишь ложь, плевки в лицо и издевательство над погибшими. Реальный мир будто бы схватил его за воротник, встряхнул пару раз и рассмеялся над ним.
“А ты думал, что сотрудники отдела генетики из университета имени ЛаКруа погибли во время нападения риверов, да? Ну, как видишь, всё с ними в порядке. Сидят вон, уминают жаркое из перепёлки с бутылкой недурного красного фруктового вина”.
Те, кого считали пропавшим без вести, погибшим или примкнувшим к “бродягам”, жили тут, на Азуре. Им устраивали консультации психологов, их кормили, а они уже понастроили себе до хуя планов на будущее. Но Эмиля и вправду уже не было в живых, и никакие курортные процедуры и занятия психотерапией не могли его вернуть. Нэвил и не подозревал, что у него такой едкий характер, позволяющий ему долго копить гнев в себе, чтобы потом выплеснуть всё это наружу.
— «Я ненавижу вовсе не себя», — тихо ответил он, — «а вас, уродов, и правительство моей страны».
— «Эту базу построили ещё во времена Маятниковых войн, Нэвил, чтобы пережить очередной конец света. Нельзя винить Прескотта в том, что он весьма эффективно использует это место по назначению».
— «Ну да. Некоторые из вас вообще с тех самых пор и живут тут, так ведь? Живого червя сроду не видели. Молодцы, настоящие герои».
— «А ведь ваш отдел занимался кое-какими исследованиями, которые затем использовались при создании проекта “Мальстрём”», — Эрика отхлебнула вина из бокала. — «В качестве ведущих разработчиков указан профессор Феникс и вы».
— «Даже если мы и занимались чем-то таким, то уж точно не знали, для каких целей всё это будет использоваться», — ответил Нэвил, выругавшись про себя.
— «Вот именно».
— «Нет, не “вот именно”. Да и вообще, почему “вот именно”? А, иди оно всё к чёрту. Засуньте себе куда подальше этот ваш принцип минимальной осведомлённости».