В результате вскоре произошла трогательная сцена, когда пары встретились друг с другом в слезах. Эти женщины потом рассказывали своим мужьям, что Теонийские солдаты, захватив весь город, не причинили вреда ни одному Бесидису. Наоборот, они прислали лекарей, чтобы помочь тем, кто был ранен, потушили пылающее пламя, восстановили поврежденные дома… и теперь даже порядок в городе постепенно восстановился.
Немногочисленные воины Бесидиса скорбели, узнав от женщин, что их семьи погибли в битве.
В лагере воины собрались все в одном месте, и это смешанное зрелище печали и радости было одновременно живым и несколько забавным. Однако Ликуму, узнав об этом, почувствовал ужас.
'Это заговор Теонийцев!'. — Ликуму поспешно отправил стражников, чтобы попытаться отделить женщин от воинов.
Он хотел предотвратить разрастание ситуации, но не хотел, чтобы это действие привело к обострению конфликта. Наблюдая за тем, как женщин насильно оттаскивают, они плакали, некоторые из них даже упали на землю из-за сопротивления, но стражники все равно бесцеремонно утащили их. Увидев это, Бесидиские воины пришли в ярость и окружили стражников из племени Ликуму, состоявших из его самых доверенных людей.
В этот момент стражники, которые обычно полагались на силу Ликуму, чтобы действовать тиранически, увидели, что ситуация не очень хорошая, поэтому все они встали на колени, умоляя о пощаде. Однако разъяренные воины проигнорировали их мольбы. Они бросились на них и избили. Постепенно стражники оказались на пороге смерти под ударами и пинками бесчисленных людей. Узнав, что стражники умирают, воины в страхе остановились.
«Раз Ликуму не хочет избавить нас от убийства его людей! Почему бы нам не захватить его, пока у нас так много людей, а потом вернуться домой!». — В этот момент раздался крик молодого Бесидиса который тут же стал сигналом для растерянных воинов.
Не раздумывая больше, они собрались и бросились к палатке Ликуму.
У Ликуму, получившего эти плохие новости, не было времени сожалеть об этом. Он поспешно сел на коня и помчался туда, где стояли лагерем другие воины племени. Затем он попросил их немедленно прислать войска для подавления восстания, но получил отказ.
Имея всего тысячу воинов против более чем двух тысяч разъяренных воинов-бесидийцев, без приказа своих вождей, как они могли подчиниться приказам Ликуму, который был всего лишь старейшиной союза и уже был сам по себе?.
Поэтому, когда Бесидиские воины приблизились к лагерю, Ликуму, почувствовав опасность, он снова скрылся на коне.
Столкнувшись с другими воинами племени, стоявшими наготове, постепенно успокаивающиеся Бесидиские воины взяли на себя инициативу отступления, опасаясь, что Ликуму приведет войска для ответного удара.
«Давайте вернемся в Бесидису, как сказал вождь Барипири!». — Когда растерянные Бесидисы не знали, что делать дальше, молодой воин снова закричал. По сути, это был единственный путь, который они могли выбрать.
За пределами недавно построенной крепости Теонийцев, Барипири вместе с несколькими авторитетными стариками из Бесидиса вышел навстречу беспокойным воинам.
Дракос не ожидал, что предложение Барипири окажется столь успешным, что одновременно обрадовало его и несколько обеспокоило, как поступить с более чем двумя тысячами Бесидисских воинов. Если бы он просто оставил их всех в городе, Дракос чувствовал бы себя неспокойно. К счастью, на этот раз ему удалось отразить атаку противника, даже не сдвинув своих людей с места, что дало ему дополнительное время. Теперь он отчаянно надеялся, что Давос прибудет со своей армией раньше.
***
Цинциннаг решил повести шесть тысяч Пиксоских воинов в Грументум вместе со своим сыном Геннатом. Как он и ожидал, как только его армия прибыла, племена в северной области Грументума пришли подчиниться ему, включая два племени, которые устроили засаду на Багула.
Цинциннаг, наученный своей прошлой ошибкой, теперь относился ко всем племенам, пришедшим укрыться, с энтузиазмом, который быстро завладел сердцами этих беспокойных вождей мелких племен. Вскоре его войска увеличились до десятков тысяч человек и продолжили марш на юг.
Когда доклад достиг ратуши Грументума, Багул, который был «тяжело ранен», сидел на стуле невредимый, с немного обеспокоенным выражением лица: «Хотя мы распространили слухи, что «Теония была в невыгодном положении в войне против Бруттии» и что «я тяжело ранен», чтобы запутать врага, но я не ожидал, что все племена на севере так быстро перейдут на сторону Пиксуса». Вздох~ «Все наши предыдущие усилия были напрасны!»
Асистес усмехнулся: «Как сказал Архонт Давос: «Только перед лицом кризиса мы можем увидеть, какие племена действительно верны Теонии! А какие — предатели! За последние шесть месяцев мы потратили большую часть своей энергии на посредничество в территориальных и имущественных спорах этих племен. Однако все они — волки, которых невозможно приручить! Теперь настало время разобраться со всеми предавшими нас племенами, кроме тех немногих, с которыми мы договорились, и полностью взять территорию Грументума под свой контроль!».
«Они все Луканианцы!». — Багул знал, что Асистес был прав. Тем не менее, он не смог удержаться от того, чтобы снова вздохнуть.
Удивившись, Асистес попытался убедить его: «Брат, разве в прошлом не было нескольких гражданских войн среди Луканцев? Все они вызвали реки крови, иначе твое племя не было бы вынуждено рисковать и переселяться в Амендолару. Однако после того, как мы объединим Луканию, Луканцы, как граждане Теонии, больше не будут убивать друг друга, и их жизнь станет лучше! Разве ты так не думаешь?».
***
Глава 313
Багул выслушал слова брата жены, выражение его лица постепенно стало твердым, он громко сказал: «Ты прав, хоть я и Луканец, но я также гражданин Теонии. Мы не должны упускать эту прекрасную возможность объединить Луканию!».
«Брат, однако, теперь есть проблема». — Видя, что мысли Багула прояснились, Асистес тут же спросил: «Как ты мог заметить, сила Пиксуса растет слишком быстро. Не нужно ли нам усилить Кесиму и его племя?».
«Если мы ничего не предпримем, этот хитрый Цинциннаг еще больше убедится, что мы действительно в беде». — Когда замешательство Багула рассеялось, он полностью посвятил себя битве, которая вот-вот должна была начаться: «Кроме того, эти племена на юге уже давно готовы, так как мы заранее их проинформировали. Теперь все готово, и мы ждем только прибытия легатов — Иеронима и Литома. Я полагаю, что Литом жаждет смыть позор, который он пережил на Истмийских играх, большой победой!».
Хотя Асистес тоже с нетерпением ждал скорейшего прибытия, Давос поручил ему быть помощником Багула с приказом помочь Багулу в организации хорошего плана битвы при Грументуме. Таким образом, ему пришлось немного обдумать проблему более тщательно, чтобы помочь нахальному Багулу проверить и восполнить его недостаток: «В Потенции все еще нет никакого движения, может ли быть проблема?».
«Не волнуйся, Потенциане уже напуганы своим последним поражением, и им также приходится защищаться от Самнитов, так что они не могут позволить себе еще одну потерю. Кроме того, насколько я знаю, их великий вождь — Памот — очень осторожный человек, и к тому времени, когда он захочет сделать шаг, мы уже начнем атаку на город Пиксиус!». — Багул уверенно рассмеялся.
***
Ликуму в смятении бежал обратно в Консенцию, что очень удивило Пиана. Выслушав ругательства Ликуму, он удивился и пожалел об этом. Его потрясло известие о том, что строительство крепости Теонийцев близится к завершению. В то же время он сожалел, что, хотя и знал, что Теонийцы захватили Бесидисе, все равно послал Бесидиских воинов атаковать ее, что было действительно глупым шагом, сделанным им в спешке. Он расстроился ещё больше из-за потери более двух тысяч элитных воинов, учитывая нехватку Бруттийских воинов!.
Хотя Ликуму заверил его, что, пока он идет к линии фронта, даже если эти Бесидисцы не перейдут на другую сторону, они не захотят сражаться. Пиан не собирался полностью верить ему, так как этот сварливый и жестокий вождь Бесидисов не очень-то умел завоевывать сердца людей. Кроме того, восстание этих Бесидиских воинов было во многом связано с ним.