В это время Филист, сидевший на главном сиденье, кашлянул, привлекая к себе всеобщее внимание, а затем сказал: «Анситанос, с момента создания Союза Теонии у нас практически не было официального дипломатического обмена. В этот раз, может быть, Теония послала вас в Сиракузы ради дружбы?».
'Наконец-то!'. — Анситанос уже подготовился и ждал этого момента. Поэтому он сразу же улыбнулся: «Естественно, это ради дружбы. Сиракузы — великий город-государство Сицилии, а Теония — могущественный союз Магна-Греции. Раньше одна из двух сторон была занята разборками с Карфагеном, а другая делала все возможное, чтобы отбить аборигенов в горах. По разным причинам две греческие державы, расположенные так близко друг к другу, не установили дружеских связей и общения, так что случилось нечто прискорбное...». — Анситанос намеренно приостановил свои слова.
Никто из Сиракузян не высказался, и только Филоксен с любопытством спросил: «Что это за прискорбное событие?».
«Поскольку несколько государственных деятелей Союза Теонии были обвинены народом в таких преступлениях, как растрата и взяточничество, мы послали людей собрать доказательства их нарушений. В ходе расследования мы нашли в их резиденции множество тетрадрахм из Сиракуз, а также несколько писем. И эти письма...». — Анситанос взглянул на Филиста.
Филист выглядел так, будто внимательно слушает.
«Основное содержание — разговор с Поллуксом, осужденным государственным деятелем Теонии, о том, «как нарушить порядок в Союзе Теонии, вызвать беспорядки среди народа и сместить архонта Давоса». И так далее. И подпись на этих письмах была от — Филиста». — Анситанос еще раз взглянул на хозяина банкета: «В письме также упоминалось, что это владыка Дионисий отдал приказ, а сам Поллукс признался, что причина, по которой он решился на столь дерзкие действия против союза, — поддержка Сиракуз».
«Такое случилось?!». — искреннее недоумение появилось на лице Филиста.
Затем он сказал: «Я никогда не писал писем человеку по имени Поллукс. Анситанос, не могли бы вы принести эти письма и показать их мне?».
«Я принес их с собой». — Анситанос был уже готов. Затем он достал из своего багажа письмо и передал его женщине-рабыне рядом с собой.
Филист быстро принял письмо, открыл его, а затем с облегчением улыбнулся: «Господин Анситанос, если почерк и подпись на каждом письме в вашей руке одинаковы, то я могу гарантировать, что эти письма написал не я».
Анситанос выглядел удивленным.
«Принеси мне несколько писем, на которых есть моя подпись». — Филист тут же приказал своему рабу.
«Дай мне взглянуть». — Сказал Иролис. Тогда Филист передал ему письмо.
Банкет временно затих, когда раб отправился за письмом, а Иролис взял письмо: «Господин Анситанос, я потрясен, услышав новости, которые вы только что сообщили. Однако я хочу высказать свое суждение с нейтральной точки зрения. Филист — гордый и благородный ученый, который презирает такие подлые поступки, которые совершают подлые люди. Вот почему для него невозможен контакт с таким жадным и грязным Теонийским государственным деятелем по имени По… Полакс».
«Поллукс». — Поправил Лептинес.
«Что касается Поллукса, то для Филиста невозможно общаться с ним посредством письма. А владыка Дионисий, как великий стратег, был в восторге от того, что в Теонии есть архонт с таким же статусом, как у него, что давало ему ощущение, что он не одинок в огромном западном Средиземноморье. Как же он мог сделать что-то, чтобы подорвать правление владыки Давоса!».
«Да, мой брат никогда бы не сделал ничего подобного!». — поддержал Лептинес.
«Если все так, как вы сказали». — Филистус задумался на мгновение. Затем он дал свой серьезный анализ: «Поскольку владыка Дионисий сделал нынешних Сиракуз могущественными и объединил греческие города-государства на Сицилии, есть много тех, кто ему завидует. Я думаю, что все здесь еще помнят, что когда карфагенская армия достигла Сиракуз, некоторые люди в городе подстрекали толпу к беспорядкам и изгнанию владыки Дионисия. Хотя ситуация в итоге успокоилась, на самом деле в Сиракузах до сих пор циркулируют слухи, и даже происходят небольшие беспорядки и убийства. Иначе великий Дионисий не жил бы на этом сильно укрепленном острове».
«Эти люди подобны ядовитым змеям, которые прячутся в пещерах, игнорируя мир и стабильность Сицилии, используя любую возможность напасть на владыку Дионисия и наших сторонников. Хотя мы и победили Карфаген, в Магна-Греции все еще существует Союз Теонии, по силе не уступающий Сиракузам. Так что если Сиракузы и Теония начнут войну, то у них будет возможность снова выйти из темноты и устроить беспорядки в Сиракузах, чтобы достичь своей цели».
«Вы намекаете, что это дело рук тех, кто выступает против владыки Дионисия, а потом свалил все на вас?». — Спросил Анситанос со слабой улыбкой.
«Вполне возможно». — Серьезно ответил Филист.
«Тогда как вы объясните тот факт, что гражданин Сиракуз Гемис, которого мы также захватили в Туриях, полностью признался, что именно владыка Дионисий назначил его подкупить Поллукса и других, чтобы сорвать Теонию?». — Анситанос усмехнулся.
«Гемис?». — Филист был в недоумении и спросил остальных: «Есть ли у нас в Сиракузах такой гражданин?».
Хениполис не смог сдержать себя, чтобы снова не зарычать: «Хватит притворяться. Мы подробно изучили его. Гемис — гражданин Сиракуз, живет в центре города, рядом с храмом Аполлона, где собираются купцы. У него двое сыновей, и он также является писарем повелителя Геролиса, я прав?».
«Это правда?!». — Филист был потрясен, а Геролис выглядел еще более удивленным. Затем он повернул голову и посмотрел на Филиста. Когда их взгляды встретились, он нерешительно сказал: «У меня в подчинении есть клерк по имени Гемис, но… год назад я был послан в Киренаику на задание, а вернувшись, услышал, что он был наказан за коррупцию и потерял свою должность. если это действительно тот самый человек, которого ты поймал в Турии, то я не ожидал, что он сбежит в Турию. Если вы мне не верите, то можете проверить судебные записи, и его судимость была полгода назад».
«Это хлопотно». — пробурчал Филистус, выражение его лица стало чрезвычайно серьезным.
«Что тебя беспокоит?». — Озадаченно спросил Лептинес.
«Если человек, о котором сказал Анситанос, действительно был тем же самым человеком, что и бывший клерк Геролиса, это значит, что те, кто противостоит владыке Дионисию, возможно, уже начали скрываться в качестве чиновников Сиракуз!». — Серьезно сказал Филист.
Глава 366
«Это… что нам делать?». — Лептинес начал беспокоиться.
Филист уже собирался ответить, когда увидел, что раб вернулся с письмом. Он быстро вскрыл два письма и попросил раба взять их вместе с тем, которое принес Анситанос: «Господин Анситанос, не могли бы вы проверить, одинаковый ли почерк?».
Хениполис приблизился к своему учителю и сравнил письма.
«Это правда, почерк разный». — Анситанос кивнул и признал, Хениполис ничего не сказал.
Затем Филист передал письма.
«Филист явно не писал это письмо, поскольку я знаю, что он любит рисовать крючок в конце буквы «I» в своей подписи, а этот человек написал прямую линию!». — Воскликнул Масиас.
Иролис пристально посмотрел на Филиста: «Да».
Затем он передал письмо Филоксену, который стоял рядом с ним.
Филоксенус внимательно изучил его, поднял письмо, а затем сказал Анситаносу: «Этот почерк точно не Филиста!».
«Ну, наконец-то мы это выяснили». — У Филиста появилось выражение облегчения, он потер руки. Затем он сказал с серьезным лицом: «Похоже, что кто-то использовал мое имя и связался с Поллуксом и другими, о которых упоминал Ансинатос. Хотя кажется, что они пытаются нарушить порядок Союза Теонии, на самом деле они пытаются спровоцировать войну между двумя державами, Сиракузами и Теонией. Что касается Гемиса, то это связано с безопасностью Сиракуз, поэтому нам необходимо провести детальное расследование! Но в любом случае, поскольку источник проблем Теонии исходил из Сиракуз, я, как государственный деятель Сиракуз, несу неослабную ответственность! Здесь я хотел бы принести свои самые искренние извинения Союзу Теонии!». — Затем он встал и поклонился Анситаносу.