Барстуки, если верить имперскому бестиарию, а ему веры уже поубавилось, были довольно злобными коротышками, которые охотно грабили заблудившихся в лесу, потому что обожали собирать трофеи из мира людей. Им могло приглянуться что угодно: от поношенного башмака до золотого украшения. Все это они складывали в свои гнезда, что обустраивали в дуплах деревьев, но каждый имел по нескольку таких схронов, и они частенько забывали, что и где припрятывали. Эту часть описания и вспомнил Лес, теперь потиравший руки с выражением предвкушения на подвижном лице:
– Знал я мужика, который раз сунул руку в такое гнездо, и знаете, что вытащил?
– Что? – вздохнула Норма.
– Бутыль самогона!
– Ого-го! – тоже потер ладони Илай. – Нам такое подходит! Как раз согреться.
«Удушила бы, – обреченно подумала Норма, подбросив в костер ветку, а та язвительно зашипела. Костер Диана сложила на славу, а к вечеру стало холодно, как не бывало в городе у моря, так что не хотелось бы его ненароком испортить. – Язык мой – враг мой».
– Ты, брат, дальше слушай! – Лестер со значением поднял палец. – Одна девица тоже попытала удачу и вытащила целое серебряное зеркальце!
– Да ладно!
– С самоцветной рукоятью!
– Тоже хорошо, но выпивка была бы более кстати. Надо попытаться.
– А я тоже знаю историю, – буркнула Норма, – про мужика, который сунул нос в дупло и остался без него.
Лес рассмеялся:
– Ну и правильно поплатился, дурак. Зачем туда нос-то совать? Он бы еще хозяйство к дереву пристроил.
Неожиданно для самой себя Норма задумалась, что-то поделывает в такой момент Октав. Наверняка режет серебряными приборами какой-нибудь кусок телятины в самой дорогой комнате постоялого двора, который они решили миновать, чтобы быстрее добраться до ущелья – сам инквизитор так не торопился. Интересно, как бы он отреагировал на сальную шуточку Леса – посмеялся бы или по своему обыкновению скорчил презрительную мину? Хотя нет, Лес бы при нем и шутить не стал, много чести.
Увлекшись своими мыслями, она пропустила момент, когда братья засобирались в чащобу.
– Эй! – спохватилась Лазурит. – Только от опушки не уходите!
– Это почему еще? – напыжился Илай. Он-то явно намеревался отыскать все клады этого леса, причем немедленно.
Норма выдавила милую улыбку и пожала плечами:
– Ради меня. Вы же не бросите меня здесь одну?
Братья переглянулись, очень в этот миг похожие друг на друга.
– Так уж и быть. Посмотрим поблизости.
Пока они пробирались вдоль опушки, увязая в сугробах и цепляя на плащи снежные комья, в лагерь вернулась Диана. В одной руке она держала двух жирных сусликов, другой доставала из-за пояса охотничий нож, готовясь к разделке. В младшей сестре удивительным образом уживались симпатия к зверям и полное хладнокровие, когда наступал их черед становиться едой. Диане не раз доводилось охотиться в угодьях монастыря, и никогда она не возвращалась без добычи.
– Куда это они? – поинтересовалась Диана, примеряясь к первой тушке.
– Барстучий клад ищут.
Сестра прищурилась, потом приподняла окуляры над носом и хмыкнула:
– Ну-ну.
Над споро освежеванными тушками начал подниматься пар. Норма отвернулась. Спустя еще какое-то время запах крови сменился ароматом готовящейся пищи. Братья успели обшарить пару дуплистых деревьев и пробирались к следующему. Глянув на сестру, Норма заметила, что крылья ее носа ехидно трепещут.
– Может, пора позвать их назад? – забеспокоилась она.
– Да погоди ты, погоди. – Диана улыбнулась уголком рта. Она явно предвкушала потеху.
– Ребята! Лес! Илай! – Норма не выдержала, поднялась на затекшие от долгого сидения ноги и поковыляла за братьями. Диана пошла следом.
Как она ни торопилась, но не успела: настал черед Лестера совать руку в дупло, что он и проделал. Миг – и над дубравой пронесся его ор, распугав зверье и птиц. Лестер выдернул руку в толстой сокольничьей перчатке, и все увидели, что на ней, мертвой хваткой вцепившись зубами, висел самый настоящий барстук, каким его изобразили на страницах бестиария – с локоть в высоту, бородатый, с непропорционально короткими ручками и выдающейся вперед челюстью. Ей-то он и стискивал руку дурниной голосящего брата, будто капканом. Пока Илай с Нормой пытались разжать зубы барстука, Диана так расхохоталась, что упала в сугроб и барахталась там, дрыгая ногами от смеха.
– Ну ты и зараза! – бросила ей Норма. – Знала же, что он в том дупле!