Впрочем, каждая медаль имеет обратную сторону. Уверенность в верности Игоря и некоторая расслабленность укрепили сомнительную привычку не слишком много времени и средств тратить на косметологов, парикмахеров и модную одежду. Разве, что для работы нужно выглядеть не хуже редакционных коллег! А дома то особо зачем? Её и так любит мужчина, пусть это и муж. Она и так хороша!
Можно сколь угодно долго и эмоционально рассуждать о феномене «мне пятьдесят», задумываться о прошедших годах, месяцах, днях и даже минутах. Самому времени глубоко безразличны все эти потуги. Оно, как шло, так и идет – равномерно и безжалостно, ни на секунду не изменяя своего течения и хитросплетений чьей-то судьбы. И вот день юбилея настал.
Глава 8
2010 год. Санкт-Петербург. Юбилей
Первый праздник, посвященный пятидесятилетию Светланы Куликовой, должен был быть в офисе. По дороге в редакцию Светлана заехала в супермаркет, чтобы купить большой торт и шампанское. Конечно, она волновалась и чрезмерно суетилась. Вышла из магазина, поставила купленный торт на крышу автомобиля. Потом загрузила пакеты с продуктами в багажник и уселась за руль. И еще удивлялась по дороге на пялившихся на нее и улыбающихся водителей, делавших какие-то непонятные знаки с указательными пальцами вверх. Вот откуда они знают, что у нее очень важный день. «Наверное, я все-таки сегодня слишком красивая и нарядная! Звезда!» – подбадривала себя юбилярша. Так и доехала до работы с тортом на крыше. Остановилась на парковке у офиса, вышла из машины, увидела торт, и все поняла – никакая она не звезда, а просто вступает в период старческого склероза!
В рекламный отдел пришли генеральный директор журнала и главный редактор. Оба сказали очень душевные и трогательные слова. После этого Свете подарили безумное количество букетов. А еще – сережки с маленькими бриллиантами, которые она заранее сама купила в ювелирном магазине на собранные коллегами деньги. Вместо всяких там бесполезных сувениров, у нее теперь будет гарнитур с подарком от мужа. Игорю велено было купить кольцо из этой же коллекции.
Через несколько часов первая, «редакционная», часть праздника завершилась. На служебной парковке за час до семейного ужина, назначенного в ресторане «Метрополь», Светлана Куликова грузила букеты в свою машину. Мимо проходила одна из журналисток. Девушка припозднилась на работу, видимо ездила на интервью, а потому только сейчас добрела до редакции. Одарив юбиляршу лучезарной улыбкой, она, глядя на цветы, принялась поздравлять:
– Светлана Николаевна! Дорогая! У вас же сегодня юбилей, я знаю! Об этом все говорили. Как жаль, что я опоздала! Правда, жаль. Поздравляю вас! Вы такая сегодня красивая! Всего вам самого хорошего: молодости, здоровья, оптимизма! Вы ведь уходите на пенсию? Вас сегодня проводили на пенсию? Нам будет вас очень не хватать!
Светлана сосредоточилась на своей мимике, переводя искреннюю гримасу обиды в подобие дружелюбной улыбки, и как можно более приветливо ответила:
– Спасибо, милая! Нет, на пенсию я уйду не раньше, чем через пять лет. Мне, к счастью, всего лишь пятьдесят. А на пенсию уходят в пятьдесят пять. И то, не все! Все равно спасибо за поздравления!
– Ой, извините, – засмущалась журналистка, – вы в любом случае очень хорошо выглядите. Даже и на пятьдесят не тянете! Извините, пожалуйста!
Из того, что она говорила, Светлана выстрадала два вывода: её внешний вид перешел в состояние, когда плюс-минус пять лет уже не играют никакой роли, и – дальше будет еще хуже.
Мучаясь от своих трагических открытий, юбилярша по пробкам доехала до «Метрополя», где её ждали по-настоящему родные и близкие люди. Увидев их улыбающихся, нарядных, красивых, с подарками и огромными букетами, Светлана немного оттаяла и приняла свое пятидесятилетие как радостную неизбежность.
Все шло своим чередом. Гости ели, пили, танцевали, веселились. Говорили очень красивые и правильные тосты. Дарили подарки. Светлана время от времени думала о том, как жаль, что её папа не дожил до этого события. Мысленно представляла его за столом. Вот он сидит рядом с мамой Аллой, на месте, где сейчас Луковский. Смотрит на нее, на Андрея. Радуется, наверное. И обязательно пошел бы танцевать. Папа любил танцевать. Особенно рок-н-ролл.
Почему-то ей вспомнилась история, когда она была еще не замужем и училась в университете, а мама на три недели уехала на юг, в санаторий. А ведь не случайно про это вспомнилось именно здесь. Они с отцом тогда поленились готовить ужин, нашли какой-то повод, возможно даже, окончание летней сессии, и отправились ужинать в «Метрополь»! Светлана и Николай Потапов пили армянский коньяк, лучший из доступного, и курили самые приличные по тем временам болгарские сигареты «BT». Играла музыка, джаз-бэнд. Папа пригласил дочь на медленный танец, и стал рассказывать, как приходил сюда еще молодым лейтенантом. Оказывается, здесь всегда было много девиц, стреляющих глазками в поисках обеспеченных женихов. Наибольшей удачей в советские времена считалось подцепить военного. Папа даже стал подозревать, что эти тетки до сих пор околачиваются в «Метрополе», только изрядно постарели и к ним добавились новые. Кому-то, наверное, все же удалось обзавестись мужем, а кто-то фанатично продолжал десятилетиями свои ресторанные поиски просто потому, что не знал других способов обрести любовь. Светлана было жаль этих неустроенных «старых» теток, им же уже было за сорок лет! А потом, после армянского коньяка, они с папой дурачились в рок-н-ролле. Когда мама вернулась из санатория, ей в тот же день позвонила какая-то доброжелательница и доложила, что видела Николая Потапова в ресторане «Метрополь» с молодой, пьяной и очень вульгарной девицей. Алла устроила мужу скандал и даже грозилась подать на развод. Но потом все выяснилось, и Потаповы не раз от души смеялись, вспоминая эту историю. Единственный неприятный осадок, который после этого остался для её мамы – раскрылась тайна, что Светлана не только иногда пьет коньяк, но к тому же еще и курит.