– Я подумаю. Спасибо тебе! Пока!
Положив трубку, Светлана принялась обдумывать план общения с Аглаей. Ольга, возможно, сама того не желая, подсказала подруге замечательную идею назваться журналисткой ее портала. А почему бы и нет.
На следующий день Светлана Куликова позвонила по номеру, выведанному у сокурсницы Ольги.
– Алло! Слушаю вас! – отозвался после продолжительного веселенького рингтона глубоко прокуренный голос, по которому сложно было определить его половозрастную принадлежность.
– Аглая? – как можно более дружелюбно начала Света.
– Да! А вы кто?
– Меня зовут Светлана Куликова. Мы когда-то учились вместе с вашим мужем в университете, а сейчас я бы хотела сделать про него материал для портала «Фонтанка».
– Слушайте, если честно, меня журналисты уже задолбали! Приходят, б***, а потом пишут всякую х***… Меня после этих вонючих статеек сделали чуть ли не главной подозреваемой.
– Аглая, милая! – спокойно продолжала Светлана. – Я понимаю, как вам сейчас тяжело. Вы простите, пожалуйста, мою настойчивость, но мне очень хочется узнать, что случилось с Валерой. Помогите мне. Я обязательно покажу вам материал перед публикацией.
– Все так говорят. Хоть бы одна сука прислала посмотреть. Простите, сорвалось!
– Я обязательно пришлю! Честное слово! И если вам хоть что-то не понравится в статье, торжественно обещаю её вообще не публиковать! Очень прошу вас о встрече!
– Не сегодня. Я хреново себя чувствую. Приезжайте завтра!
– Отлично! Пусть завтра! Записываю адрес.
Аглая продиктовала адрес элитного коттеджного поселка на Мурманском шоссе. Светлана принялась обдумывать план интервью.
Навигатор, совсем недавно установленный в Мазде, блестяще справился с задачей и всего за час привел Светлану Куликову к загородному дому Масленко. Снаружи участок и дом производили впечатление основательности и успешности хозяев. Ворота открыл не слишком трезвый молодой человек, невразумительно представившийся Мишей, он то и провел гостью в дом, в гостиную.
В просторной гостиной было тяжело накурено, парил устоявшийся запах алкоголя. Повсюду стояли разномастные бокалы и валялись пустые бутылки. На тарелках, громоздившихся на столе, пованивали засохшие остатки еды и сидела пара мух. Далеко не свежее постельное белье комом лежало на велюровом белом диване с позолоченными ножками. Большой бежевый ковер на полу был весь затоптан и в пятнах. Вместе с тем нельзя было не обнаружить и устойчивых признаков былой роскоши этого помещения. Например, камин с чугунной решеткой или хрустальная трехъярусная люстра на потолке. По всей комнате на стенах в дорогих рамах были развешены портреты одной и той же красавицы. Позы героини на картинах, ненавязчивые фоны и реквизит соответствовали традициям обложек модных глянцевых журналов. Очевидно, когда-то это была респектабельная гостиная. Сейчас же все напоминало лагерь хронических алкоголиков, случайно забредших в богатый пустующий дом. В девице, одетой в дорогое дизайнерское платье, но при этом с опухшим лицом и сигаретой в зубах, Светлана без труда узнала главную героиню развешенных по стенам картин.
– Аглая? Добрый день! Я Светлана, – не дожидаясь особого приглашения, гостья прошла и присела на пуфик рядом с диваном и кофейным столиком.
– Я поняла. Вы же вчера звонили. Хотите виски?
– Нет. Спасибо. Я за рулем! Примите мои соболезнования…
– Надо помянуть, – молодая женщина нетвердой походкой, направилась к камину, но после непродолжительных поисков по комнате, так из напитков ничего и не нашла.
– Мишка! Принеси барышням выпить! Может, в спальне что осталось?
– Ща-а-с! – Мишка метнулся за дверь и через пару минут принес и поставил на кофейный столик полбутылки коньяка, два относительно чистых бокала и пару яблок.
– Спрашивайте! – Аглая отхлебнула немного коньяка, отставила бокал на столик и приняла царственную позу, расправив плечи и выпрямив спину, повернувшись к гостье на три четверти. Видимо, у нее сработал какой-то инстинкт. Вдова села поудобнее, закинув ногу на ногу, демонстрируя роскошные кремовые лодочки на высоченной шпильке и кружевную резинку, завершающую на бедре капроновый чулок.
Такие туфли и чулки, были совершенно неуместны в домашней обстановке, да еще и жарким летом. Но это – на взгляд пятидесятилетней Куликовой, исключительно в её мировосприятии. Сама-то она была в темной шелковой блузке с коротким рукавом, джинсах и босоножках с закрытыми носами, деликатно скрывающими отсутствие педикюра.