В перерывах между операциями Ромашка пытался «развиваться». Он пробовал улыбаться, переворачиваться с живота на бок и даже на спину. Мешали трубки и капельницы. Малыш изучал игрушки, подвешенные над его кроваткой, и даже силился потрогать их руками. Алиса, Андрей, Света и Татьяна Луковская по очереди находились рядом с Ромашкой. Всем так хотели вынести его погулять, показать ему мир, хотя бы на уровне больничного двора, искупать его, наконец! Ребенку было уже больше трех месяцев, а он ни разу не мылся в ванночке. Его пару раз в день подмывали под струей воды в больничном умывальнике и при смене подгузников обтирали гигиеническими салфетками.
Света ездила в больницу к внуку примерно один раз в четыре дня. Дорога на автомобиле от её дома в северном Приморском районе до Авангардной улицы, расположенной практически на самом юге, занимала около полутора часов и пролегала через центр города. Каждый раз это было время каких-то грустных размышлений и воспоминаний.
Она так давно жила в Петербурге, что, кажется, жила здесь всегда. Даже, когда еще не родилась. Потому что здесь жили бабушки и дедушки, прабабушки и прадедушки. И пусть гости города, особенно иностранцы, восхищаются красотами петербургской архитектуры, очаровываются мостами, набережными и видами на Неву, для неё с годами сформировалось другое восприятие этого бесспорно красивого и любимого города. Да, это её родной и любимый город! Но…
Петербург – жестокий, суровый и бескомпромиссный, никогда никого не спасет и не защитит. Будет холодно созерцать сам себя, монументальный и изысканный, равнодушный к непреувеличенным людским трагедиям и бедам помельче. Кто из великих и знаменитых был счастлив в этом городе? Декабристы? Пушкин? Шевченко, Достоевский? Глинка? Репин? Российские императоры? А трагедия блокадного Ленинграда. Когда сотни тысяч людей, бесконечно преданных своему городу и безоговорочно любящих его, умирали от голода и холода в его убогих коммуналках, просторных отдельных квартирах, на улицах и площадях. Многие ли стали счастливы после той ужасной войны? Вспоминается, как травили Даниила Хармса, Иосифа Бродского. Как был недооценен Сергей Довлатов.
В извечном сравнении Москвы и Петербурга, Москва выглядит честнее – она сразу предупреждает, что «слезам не верит» и не дает никаких иллюзий. Петербург сначала очаровывает, влюбляет и расслабляет – зато потом в декорациях красивого города острее ощущаешь все свои драмы.
Петербург – это как жестокая и безответная любовь!
В предшествующее поездкам на Авангардную улицу десятилетие Света редко выбиралась через центр в южную часть города. И теперь, проезжая по районам, в которых давно не бывала, каждый раз испытывала щемящую грусть. Обрывки воспоминаний, и все они, так или иначе, связаны с потерями. Вот дом на Фонтанке, за Гознаком, здесь жил мамин брат – дядя Юра. Потаповы часто бывали у него в гостях. Дядя Юра был подводником, а, когда вышел на пенсию, стал потихоньку спиваться. Похоронил жену. И сам прожил после этого не дольше, чем три месяца. На Старопетергофском, он прежде назывался проспектом Газа, давным-давно жил в коммуналке Валера Масленко. Его тоже больше нет. В Автово получил первую в своей жизни отдельную квартиру мамин двоюродный брат. Знаменитый яхтсмен, чемпион. Непревзойденный мастер по пошиву парусов. Он с экипажем своей крейсерской яхты сотни раз участвовал в неимоверно сложных парусных регатах, не раз попадал в шторм и рисковал жизнью. А смерть подстерегла его в обычном микроавтобусе. В коллективной поездке за грибами, организованной профкомом яхт-клуба в Стрельне. При выезде с проселочной дороги на Петергофское шоссе их микроавтобус протаранил грузовик. Погибли все – и пассажиры-грибники, и водители микроавтобуса и грузовика… Улица Лени Голикова. Здесь в одной из «хрущевок», которые, наверное, никогда не снесут, сколько бы не придумывали жилищных программ, живут Светины одноклассники – Рита и Леша. Точнее, сейчас живет только Рита с уже взрослыми детьми. Леша не дожил даже до сорока лет – не выдержало сердце. И он не единственный из класса, кого больше нет. Света вспомнила, как-то позвонила под Новый год по мобильному телефону одному из своих однокурсников по университету. Заготовила привычные бодрые поздравления с юмором и прибаутками. На другом конце взяли трубку. Света спросила: «Привет! С Новым годом! Раф, это ты?». «Нет!» – ответил незнакомый голос. «А вы можете позвать Рафа?» «Нет! Теперь это мой номер! Раф умер…»