Кроме усиленной работы над дипломами, курсанты продолжали прыгать. Стоял март, 18-го числа курсантам предстояло совершить одиночные прыжки на площадку Житово. Снега было много, глубина его достигала полуметра. Но оттепель сделала свое дело, он набух и всем с самолета были видны темные водянистые массы. Рядом с Лебедем сидел его товарищ Юра Лазаренко. Глянул он в окно и присвистнул.
- Не, я сегодня прыгать не буду.
- Куда ты денешься, - пошутил Лебедь, - с подводной лодки!
Но Юра молча срезал со страховочного прибора КАП-3М контровочную нить и, подозвав выпускающего, с чувством глубоко сожаления, показал:
- Вот расконтровался. Можно переконтровать?
23
Выпускной решил не рисковать и отставить курсанта от прыжка. Лазаренко по этому поводу выразил бурное возмущение, и высказал страстное желание прыгать вместе со всеми, упирая на то, что контровка – мелочь, минута – и все будет готово. Выпускающий обозлился, резким движением распустил парашют Лазаренко и приказал ему проследовать в гермокабину. “Опечаленный” Лазаренко “уныло” удалился, сопровождаемый завистливыми взглядами.
Приземлились, и как следовало ожидать, в снежно-водную кашу, как раз по край
сапога. Парашюты тут же потянули воду и стали неподъемными. По полю (в
зависимости от того, кому как повезло) предстояло пройти от трех до пяти километров, так как никакая техника на площадку приземления попасть не могла. При этом добрая половина при приземлении попадала, и люди шли мокрые с головы до ног. Побарахтались парашютисты целый день в ледяной воде, но на другой день не было ни одного заболевшего. Сдали мокрые портянки, высушили белье – и все.
Под руководством Грачева курсанты на 4-ом курсе настолько окрепли, что на внутриучилищной спартакиаде стали единственными, кто мог на равных соревноваться с 9-ой ротой спецназа. Отбор в роту спецназа был скрупулезный. При таком подборе соревнований с ними было выдержать непросто. А спартакиады в училище были жестоки. Заместителем начальника училища был полковник Родионов, который всегда ходил в черных перчатках из-за нервной экземы. Между курсантами было его прозвище “черный полковник”. Постановка вопроса у него была такая: никаких технических поражений. Если ты считаешь себя десантником, то дерись, неважно, кто тебе достался: мастер или кандидат в мастера. Если становая жила слаба – не можешь, тогда не заявляйся. И дрались. И нередко воля к победе творила чудеса. Случалось, что третьеразрядники одерживали верх над мастерами спорта. В спортзале училища долго висела фотография, на которой, на которой был запечатлен финал соревнований на первенство училища по боксу в тяжелом весе. Бой окончен. Судья держит за руки двух могучих парней в ожидании объявления победителя. Глаза у обоих закрыты, головы свесились в разные стороны, даже на черно-белом снимке видно, что лица разбиты самым добросовестным образом. Надпись над снимком: “Так достигается победа!”
В конце мая все училище выходило на учебный центр. Выход училища всегда ознаменовывался открытием летней спартакиады. Там стремились организовать мини-олимпийские игры: основу соревнований составляла легкая атлетика, все виды спортивных игр. Спартакиада организовывалась таким образом, что каждая рота должна была задействовать максимум участников. Полностью исключалась возможность, когда несколько хорошо физически подготовленных курсантов вытягивали роту в победители. Спартакиада выявляла действительно сильнейшие подразделения.
Училищный марафон в качестве курсанта Лебедь завершил гораздо успешнее, чем его начинал. Все выпускные экзамены сдал на “отлично”, в том числе и огневую подготовку. Диплом ему достался типовой: спроектировать Т-образный парк для хранения бронетанковой техники и автомобилей. Защитился Лебедь успешно, но в ходе экзаменов случился эпизод, который наложил отпечаток на дальнейшую службу Лебедя. Двух лучших из выпуска офицеров решено было оставить в должности командиров взводов в училище. Первоначально наметили оставить старшину 1-ой роты В. Попцова и
24
заместителя командира взвода 1-ой роты Панкова. Лебедю Грачев также предложил остаться, но он отказался и получил назначение в 7-ую воздушно-десантную дивизию, дислоцировавшуюся в Каунасе.
В ходе государственных экзаменов по научному коммунизму Попцов начал выяснять отношения с комиссией, за что ему поставили двойку. Это было ЧП. После долгих переговоров, шума и гама, удалось уговорить госкомиссию исправить ему двойку на тройку. Но начальник политотдела училища полковник Н.М. Киваев был