Естественные процессы смены поколений и передачи культурных традиций, в том
249
числе, национальной терпимости, были порушены. К концу 1960-ых годов выходцы из Бессарабии захватили господствующие позиции в партийно-государственном аппарате, включая и Приднестровье. В социальной и межэтнической конкуренции за руководящие посты, престижную работу и другие блага они стали все больше опираться на групповую солидарность. Знание румынского языка, принадлежность к “истинно” европейской румынской нации превратились в политический ресурс, создался типичный для многих регионов бывшего Советского Союза блок местной партийно-советской номенклатуры и националистически настроенной части интеллигенции, ориентировавшейся на румынский период истории Молдавии. В экологических бедах, вызванных непродуманной химизацией и интоксикацией сельского хозяйства, винили московские власти... пришельцев - не молдаван.
Местные жители “забыли”, что при румынах жители Бессарабии считались людьми второго сорта и подвергались, хотя и не очень, жесткой дискриминации: им трудно было занять какой-либо административный пост, стать офицером румынской армии и тому подобное. Именно поэтому в годы Второй Мировой войны в Бессарабии не было никакого партизанского движения: ни антирумынского, ни антисоветского, как, например, в Прибалтике. Националистам эти факты было просто невыгодно помнить. Их лозунги были, как будто списаны с лозунгов организации “Сфатул Цэрий” эпохи 1918-го года. Доходило до курьезов: не знавшие румынской грамматики националисты писали плакаты на латинице с грамматическими ошибками.
В Приднестровье к моменту распада СССР молдаване, украинцы и русские составляли примерно по 30% населения, остальные 10% приходились на сербов, болгар, немцев, евреев и других. При этом до половины жителей региона имело этнически смешанное происхождение. В регионе не наблюдалось признаков межнациональной розни, религиозной или этнической нетерпимости.
В 1988-1989-ых годах, пользуясь возможностями демократизации и гласности, ранее потаенный румынский патриотизм молдаван оформился в ряд общественно-политических движений, выдвигавших антикоммунистические и антирусские лозунги выступавших за возрождение румынского языка и культуры. В 1989-ом году эти движения объединились в Народный фронт Молдовы. Наиболее радикальная часть руководителей этой организации призывали к воссоединению с Румынией, изгнанию “мигранов” и запрещению русского языка. Публикация законопроектов о государственном языке и переводе его на латинскую графику вызвала на левом берегу Днестра протесты организовавшегося в августе 1989-го года Объединенного Совета трудовых коллективов (ОСТК), который провел мощные политические забастовки. Население Приднестровья выступило за сохранение русского как одного из государственных языков, возражало против латинской графики и протестовало против перспектив объединения с Румынией. Народный фронт завоевал большинство мест в избранном в 1990-ом году новом Верховном Совете Молдавии. Представители Приднестровья подвергались в нем остракизму и вскоре отказались от участия в его работе. На левом берегу стали создавать альтернативные органы власти.
В июне 1990-го года Верховный Совет Молдавии принял Декларацию о
суверенитете, фактически означавшую выход из СССР и заключение по пакту Молотова-
250
Риббентропа, объявлявшее Бессарабию и Северную Буковину незаконно оккупированными румынскими территориями. В Кишиневе шли массовые антикоммунистические и патриотические манифестации. В конце августа Верховный Совет Молдавии, несмотря на всеобщую забастовку протеста в Приднестровье, принял законы о языке. В ответ 2-го сентября 1990-го года была провозглашена Приднестровская Молдавская Социалистическая Республика (с ноября – Приднестровская Молдавская Республика ПМР), которую возглавил председатель ОСТК, в прошлом директор одного из тираспольских заводов Игорь Смирнов. Началась “война законов”. Правительство Народного фронта послало “для восстановления порядка” на левый берег Днестра полицейских и добровольцев. ОСТК создал отряды самообороны. Появились первые жертвы. И в этом случае коммунистическая номенклатура была оттеснена с обеих сторон конфликта активными вождями национальных движений, сумевших разжечь страсти и повести за собой народ.