V
Выполнив ближайшую задачу, выйдя в пункты сбора, полк начал, как принято, зализывать раны. Лесок, на опушке пень, на нем стоит обычная алюминиевая солдатская миска, наполненная йодом. У миски – фельдшер – солдат совершенно непроницаемый лицом, в руках квач – лучина с намотанным бинтом. К нему – длинная очередь травмированных. Фельдшер макает лучину в миску и мажет ободранные места очередному страдальцу, Слышится зубной скрежет и округу оглашает сочный русский мат, хохот и обычные солдатские подначки.
Но к вечеру черниговцы-десантники начали оглаживать свои перышки. Как-никак родная земля. Остаток вечера, частично ночи ушли потом на приведение внешнего вида в порядок, и утром большой колонной полк двинулся в Чернигов. Встречали десантников с оркестром, море цветов, улыбок, теплые речи.
34
Но были и издержки. Мамы, папы, дедушки и бабушки, друзья и приятели, одноклассники и одноклассницы буквально растянули солдат по домам и клубам, по знакомым и незнакомым.
Все пережитое на десантировании, радость встречи вылились в нормальную российскую пьянку. Весь вечер и всю ночь пришлось собирать загулявших парашютистов. Картина впечатляющая, но описывать ее нет смысла. Но, к чести парашютистов, в конечном счете, утром все до единого встали в строй, и полк организованно, эшелоном, отбыл в Псков. Тяжело травмированных оставили в местном госпитале, и человек 30 с отдельными переломами посадили в классный вагон вместе с оркестром и они поехали лечиться домой. Во все времена (кроме военных) эшелоны имеют ту неприятную особенность, что часами простаивают на отдельных станциях и полустанках. На каждой такой остановке оркестранты заботливо выводили и выносили закованных в гипсы и бинты офицеров, солдат, сажали их в полукруг, становились сзади, и над станцией неслись звуки самых бравурных маршей. Смотреть на эту композицию без смеха было невозможно. А смех, как известно, лучшее лекарство от боли. Этих курсантов А. Лебедь, как командир роты, выпустил в 1977-ом году, подавляющее большинство молодых офицеров прошло через горнило афганской войны и не без потерь. Первым погиб лейтенант И.М. Прохор. Всего же из этого выпуска вернулись домой в цинковом обрамлении 9 человек.
Новый набор Лебедь вел с меньшим энтузиазмом, чем предыдущий. После первого курса Лебедь написал рапорт с просьбой отправить его для дальнейшего прохождения службы в войска. Училище Лебедю, честно говоря, надоело, хотелось чего-то нового.
В ответ Лебедю было объяснено, что он карьерист, что каких-то два года прокомандовал ротой и уже намерен уйти. Было предложено прокомандовать еще хотя бы год, а потом уже заикаться о переводе.
VI
Прошел еще год. Лебедь написал рапорт, командир батальона подполковник В.И. Степанов его подписал. Через некоторое время Лебедь опять обратился по команде с просьбой дать ему любой ответ: положительный или отрицательный. Но выяснилось, что рапорт исчез. План перемещений офицеров был уже рассмотрен и утвержден. Поезд снова ушел! И еще год провел в той же должности. На его очередном рапорте начальник училища генерал-лейтенант А.В. Черкизов начертал: “Отправить в войска после выпуска 1981-го года”. Таким образом, Лебедь стал вторым в истории училища человеком (первым был капитан Трегубенко), который довел роту в качестве ее командира от начала и до конца.
35
VII
После выпуска очередной, второй по счету, роты выяснилось, что Лебедь вдруг из молодых сразу стал старым. Лебедю на тот период был 31 год, звание капитан, и он считался очень опытным командиром курсантской роты. Естественно, Лебедь задался
вопросом: где же цветущий средний возраст, как он из молодых и перспективных сразу
угодил в “старики”, обузу кадровых органов?
Тут Лебедя, наконец, стали замечать. Первым пригласил начальник кафедры огневой подготовки полковник В.А. Бобров, громкоголосый, напористый, энергичный, пользовавшийся большим уважением. Он объяснил Лебедю, что у общевойскового командира голоса должно хватать на дальность прямого выстрела из любого из любого вида стрелкового вооружения. По этому показателю для возглавляемой им кафедры Лебедь очень даже подходит. И полковник предложил стать ему преподавателем огневой подготовки. Лебедь сказал, что преподаватель – это талант от Бога, таких данных ему Создатель не дал, а быть сереньким и средненьким преподавателем он не хочет.