Его речи оскорбили Боброва, вызвали бурю эмоций, и Лебедь ушел, сопровождаемый напутствием, что еще десять раз пожалеет о своей глупости. Через день аналогичное предложение Лебедю сделал начальник кафедры тактики полковник Хохлов.
Схема была той же – год на спецотделении, потом академия, заочно основной факультет. Заманчивое предложение, но Лебедь и от него отказался.
Третье предложение сделал начальник училища – стать командиром курсантского батальона. Это полковничья должность, и Лебедь согласился. Но тут неожиданно выяснилось, что он все-таки... молодой! Решение о его назначении не утвердил генерал армии Д.С. Сухоруков. Он сказал начальнику училища:
- Капитан, 31 год, на полковничью должность? Вы с ума сошли! Командир курсантского батальона должен быть отцом курсантов и по возрасту, и по опыту. Командиров курсантских батальонов необходимо подбирать из числа старых, опытных заместителей командиров полков с тем, чтобы выполнять это условие, с одной стороны, и с другой – предоставить возможность заслуженному офицеру получить звание “полковника”. А посему ваше решение не утверждено.
После этого Лебедю было объявлено, что он планируется командиром батальона в Псковскую дивизию, и все... заглохло.
VIII
Лебедь исправно ходил на службу, хотя находился за штатом, ротой командовал новый командир, старший лейтенант В.П. Петров, и Лебедь справедливо подозревал, что “военные советники” ему не нужны. При виде Лебедя у начальников становились кислые лица, все ему что-то пытались обещать. Хотя и тут он умудрился попасть в довольно интересную историю. Однажды его пригласил начальник училища и объявил, что
36
поскольку замполит батальона майор В.А. Гринович в отпуске, а Лебедь, по сути, ничего не делает, будет неплохо, если он поисполняет обязанности замполита. Лебедь сказал, что замполит из него никакой. Но начальник училища успокоил:
- Не боги горшки обжигают!
Лебедь вышел из его кабинета новоявленным замполитом, тут же был перехвачен начальником политотдела училища полковником В.К. Астапенко и получил первую задачу: избрать комитет комсомола батальона.
Курсанты убирали картошку, катались в колхоз и обратно каждый день. Остатки дня Лебедь потратил на то, чтобы с командирами рот согласовать список комитета и в бесплодных попытках собрать батальон для собрания.
Назавтра с утра Лебедь возобновил попытки. К обеду ему повезло: к обеду все съехались все, кушать захотели. Чтобы не потерять время даром, Лебедь приказал после обеда построить батальон на плацу. Скомандовал:
- Равняйсь! Смирно! Курсанты, Сидоров, Петров выйти из строя на 10 шагов вперед! Середина – курсант Иванов. К середине сомкнись! - Объявил, что вышедшие курсанты будут комитетом комсомола батальона. – Кто за это – прошу проголосовать!
Нужно сказать, что он забыл дать команду “Вольно” и голосование проходило из положения “Смирно”. Это было расценено как кощунственное попрание демократии, и ровно через час Лебедь уже не был замполитом.
Астапенко был в ужасе, но, тем не менее, этот комитет комсомола действовал успешно. Главное – не как избирать, а кого избрать.
Снова Лебедь оказался без дела, и пребывал в неведении относительно своей дальнейшей судьбы. Видимо, желая хоть как-то его задействовать, его ввели в состав комиссии командующего ВДВ, и он улетел для проверки частей 98-ой воздушно-десантной дивизии, дислоцировавшейся в Белграде. Эта проверка была внезапной и позволила Лебедю сделать интересные наблюдения. Проверка помогла ему в будущем создать собственную методологию: как учить. Главное в этой методологии – мелочей в службе нет и быть не может.
При проверке он попал в 99-ый полк. Старшим группы у проверяющих был подполковник Шулепин – грамотный офицер, хорошо знающий свое дело. Командир проверяемого полка подполковник Н.А. Яценко был человеком с явно выраженной хозяйской, созидательной жилкой.