- Подожди, я тебе доскажу! Понимаешь, фугас...
Первым движением было послать капитана далеко... далеко... Но при слове “фугас” в глазах Лебедя мелькнула осмысленность, а лицо приняло такое страдальческое выражение, что стало ясно: где-то на какой-то их кровавых афганских дорогах капитан отловил впечатление, которое было выше его психических возможностей. Этот фугас, и эти отметки трупов мучили его, преследовали, давили, денно и нощно стояли перед глазами. Капитан решил избавиться от наваждения испытанным российским методом – утопить в водке. Но, как в большинстве таких случаев, не утопил, а только усугубил
42
положение – кошмар стабилизировался в его сознании, стал устойчивым и постоянным. Это был человек с больной психикой.
- Извини, приятель, - сказал Лебедь, - ехать надо. Я скоро вернусь, потом доскажешь.
Лебеди Александр и Алексей простились, пожелав друг другу удачи. Пожелание сбылось. Вернулись оба, а позже вернулся и третий, двоюродный брат – Михаил.
Тот же АН-12 перенес Александра в Баграм, и служба пошла дальше.
Решение вопросов обустройства и быта продвигалось крайне медленно, несмотря на все потуги Лебедя. Он внутренне приуныл, но внешне виду не подавал. Но тут пронесся слух, а вскоре и подоспел приказ о передаче позиций вверенного ему подразделения специальному батальону охраны, прибывшему на удивление быстро в середине декабря 1981-го года из Советского Союза. Батальон прибыл в полном составе (почти семьсот человек) и массой техники, и все новое, с иголочки.
В течение трех дней Лебедь передал позиции. Правда, не обошлось без эксцессов: одичавшие от окопной жизни солдаты “пощипали” новоявленных пижонов на предмет тумбочек, кроватей, постельного белья и прочих мелочей быта.
Вскоре Лебедь получил приказ провести боевое сколачивание батальона и подготовить его к ведению боевых действий. Впервые с момента ввода батальона в Афганистан собрал его и вот тут-то началось! Все образовавшееся в результате естественного отбора “львы” и “шакалы”, которые формально числились в одном подразделении, но никогда друг друга не видели или встречались крайне редко, кинулись делить власть. В результате разбитые носы, подбородки, подбитые глаза, сломанные челюсти стали повсеместной практикой на протяжении четырех дней. Все Лебедевские увещевания, собрания: общие, комсомольские, партийные, индивидуальные беседы, организация дежурств офицеров – ни к чему не приводили. К каждому приставить надзирателя было невозможно. Уходили, к примеру, два солдата в сторону туалета, а потом один приходил, а другой появлялся через некоторое время с разбитым вдрызг лицом. Еще когда батальон находился на позициях, предвидя необходимость наращивания физической подготовки (многомесячные сидения в окопах к добру не приводят), лебедь организовал строительство спортгородка. Сварили и забетонировали перекладины, брусья, из траков танков изготовили штанги и гантели. Конечно, все это было диковато на вид, но с другой стороны, по-своему изящно и, самое главное, позволяло повышать уровень физической подготовки.
К этому времени среди солдат укоренилось мнение, что Лебедь неженка, демагог и где-то даже белоручка. На пятый день Лебедю попались целых одиннадцать “рационализаторов и изобретателей”, которые отреагировали на его стремление совершенствовать физическое развитие подчиненных своеобразно.
Группа “рационализаторов” подходила к солдату и говорила:
- Ты подъем переворотом делать умеешь?
- Нет!
- А комбат требует! Мы тебя сейчас научим.
С этими словами они брали незадачливого бойца, привязывали с помощью ремней к перекладине, закрепленной к потолочным балкам казармы от ТА-57, проводили к ноге
43
проводок и крутили ручки телефонного аппарата. Импульс был такой, что солдат прилипал задницей к потолку. Лебедь узнал об этом, осатанел. Внутренне он осатанел уже давно. Не хватало только толчка, и он случился. К Лебедю прибыли сами “рационализаторы”, предстали пред светлые его очи тогда, когда при проведении подобного эксперимента у испытуемого случился инфаркт.
- Доигрались? – спросил их Лебедь.
И они ответили так, как надлежит отвечать нормальным солдатам нормальному комбату: