В сенцах раздались шаги, кто-то постучал.
- Войдите! - крикнул Доватор. - Кто там?
Медленно открылась дверь, показалась голова Торбы.
- Это я, товарищ полковник...
- Вижу. Здравствуй! - Доватор снял кубанку и положил на стол.
- Мы, товарищ полковник, зараз на опушке траву косили и яких-то неизвестных граждан задержали.
- Кто они? Колхозники? Беженцы?
- Да нет. Як бы сказать... Ни то, ни другое. Один говорит, що вин подполковник, а другой - лейтенант! - сдерживая усмешку, ответил Торба.
- Подполковник? - с удивлением спросил Доватор.
- Да не-ет. Який там подполковник! - Торба махнул рукой, потом, положив на грудь ладонь ребром, продолжал: - Борода - во! Лапсердак рваный. Папаха козлячья, або дворняжка была загублена. Говорит, шо вин був в окружении, зараз идет к своим, но документов казать не хочет. "Веди, говорит, - до генерала". Ну, я и привел до вас.
- Приведи его сюда, - сказал Доватор и, немного подумав, добавил: - А кто я такой - не говори. Ясно?
- Есть! Я зараз. Они тут, на базу...
Когда Торба вышел, Доватор накинул на шею башлык и прикрыл им знаки различия. Едва успел глянуть в висевшее на стене зеркало, как Торба ввел задержанного. Это был действительно странный по виду человек. Он был грязен, оброс густой черной бородой, на нем была сермяга, заплатанная разноцветными кусками материи. Он радостно улыбался.
- Мы выходим из окружения... Разрешите представиться: подполковник Плотвин. Со мной адъютант - лейтенант Соколов.
- Очень рад, - сухо проговорил Доватор. - Но я полагаю, что вы уже вышли из окружения.
- Ну конечно! Сколько пришлось перетерпеть! Разрешите узнать, с кем я разговариваю?
- Я командир этой части, - ответил Доватор и тут же спросил: - Давно с той стороны?
- Сегодня ночью. Нет ли у вас закурить?
Плотвин говорил быстро, взволнованно. Он всем существом своим ощущал, что опасность теперь позади, что жизнь его с ним. Он был в привычной армейской среде.
- Мы так осторожно шли болотом, что даже не заметили, как прошли передовые части, - с наслаждением затягиваясь дымом папиросы, которую ему дал Доватор, продолжал Плотвин. - Я прошу отправить меня в штаб, что ли? Кто здесь начальник гарнизона?
- Полковник Доватор... - Лев Михайлович понимал, что переживает сейчас этот человек, но в то же время думал: "Неужели при неудаче в тылу я вот так же возьму адъютанта, брошу остальных людей, буду так же пробираться к своим?.. Позор!" - хотелось крикнуть ему. Он приказал Торбе удалиться. В первую очередь он решил узнать из уст Плотвина, что делается в тылу у немцев.
- Так я прошу вас направить меня хотя бы к полковнику Доватору. Я ведь...
- Успеете, - перебил Доватор и потребовал документы.
- Вот мои документы, пожалуйста, - обиженно проговорил Плотвин, протягивая удостоверение личности.
Доватор быстро взглянул на Плотвина, в упор спросил:
- А как же другие люди, которые с вами были?
Плотвин уловил в его вопросе ноту возмущения, вспыхнул, но тут же, оправившись, в свою очередь спросил тоном бывалого, видавшего виды человека:
- А вы можете вообразить себе, что там произошло, когда нас окружили?
- Да уж попробую вообразить...
- Наша часть оказалась в окружении. Маневренность механизированных частей позволяет противнику в быстром темпе увеличивать силу нападения. Обходя наши обороняющиеся части, противник отсекает их...
- Возможно, будет отсекать и армиями, если будем скверно драться...
- Бомбежка чудовищная! Артиллерийский огонь, минометы - слошной раскаленный металл. Что-то жуткое творилось!.. Вы же человек военный, должны понимать, что такое окружение! - Плотвин пожал плечами и взял еще одну папиросу.
- А вот полковник Доватор намерен действовать конницей в немецких тылах, что вы на это скажете?
- Кавалерия в тылу у противника? Против танков, пикирующих бомбардировщиков? Да вы что, шутите?
- Полковник Доватор любит пошутить, но бить фашистов собирается всерьез.
- Не могу судить, в какой мере обладает юмором ваш полковник, но то, что он хочет сделать, - абсурд!
Доватор поморщился, но вдруг лицо его озарилось скрытой улыбкой. Взглянув исподлобья на Плотвина, переспросил:
- Абсурд?
- Отведите меня к нему! Стоит поговорить! Я ему расскажу обстановку. Он еще, видимо, не воевал?
- Да, совсем недавно приехал. В резерве Западного фронта околачивался...
- Все ясно! - воскликнул Плотвин. Он становился все развязней и самоуверенней. - Пусть понюхает пороху, тогда по-другому запоет!
- Расскажите, как немцы ведут бой в лесу. Вам не приходилось участвовать? - спросил Доватор.
- Как не приходилось? Немцы в лес не лезут. Больше всего придерживаются магистральной тактики. Клинья, клинья! А лес блокируют и окружают. - Он помолчал. - Вы меня извините, я не знаю вашего звания. Направьте меня к более официальному лицу... Там уж я...
- Любой командир, выполняющий боевой приказ, является для вас лицом официальным.
- Смотря какой командир...
- Извольте отвечать, о чем вас спрашивают!
- Извольте на меня не кричать! Я имею звание подполковника, об этом, кажется, свидетельствуют мои документы! - Плотвин встал.
- Документы подтверждают личность подполковника Плотвина в прошлом, гневно сказал Доватор. - А этот балахон говорит совсем о другом.
- Тогда нам не о чем с вами говорить. Направьте меня к полковнику Доватору. - Плотвин порывисто сел, машинально протянул было руку за папиросой, но, увидев сердитое лицо Доватора, отдернул руку.
В дверь постучали.
- Войдите! - крикнул Доватор. В комнату вошел Наумов. - Заберите оружие у этого гражданина.
- Я оружие не отдам! - Плотвин побледнел.
- Сдайте ваше оружие! - глухо, с хрипотой в голосе сказал Доватор.
Плотвин дрожащими руками достал из-под своего балахона пистолет и протянул его Наумову. Наумов, забрав пистолет, вышел.
Доватор молча наблюдал за Плотвиным. Потом прошелся по комнате, сел за стол и, развертывая карту, жестко сказал:
- Скажите, в тех местах, где вы проходили, во всех деревнях немцы?
- В некоторых их совсем не было. В особенности в лесных деревушках, сухо отвечал Плотвин.
Доватор задавал вопросы, записывал ответы, делал отметки на карте. Он расспрашивал, где сосредоточивает противник армейские резервы, тыловые базы снабжения, штабы, на каком расстоянии от переднего края, какова система караулов, каково движение по большакам, много ли нашего народа скрывается в лесах.
- Много, - ответил Плотвин. - Очень много...
- Вот поэтому и надо идти в тыл! Выручать надо наш народ, помочь организоваться, - заключил Доватор. - А вы говорите: "Конница - абсурд".
- Я и теперь это подтверждаю, товарищ разведчик! - Плотвин после допроса, учиненного Доватором, думал, что имеет дело с командиром-разведчиком.
- Эх вы, стратег! - хлопнув ладонью по карте, крикнул Доватор. "Маневренность мехчастей"!.. Слыхал эту песню! "Авиация, танки! Адская мышеловка..." Скажите, напугались окружения больше, чем немецкой техники, потеряли управление людьми. Подполковник надел скоморошеское тряпье. Прихватил адъютанта и - несите меня, ноженьки... Где остальные люди? В лесу всем погибнуть невозможно! Почему немцы в лес не идут? Потому, что боятся партизанской войны, как волк охотничьих флажков. В лесную зону немцев надо дрючком гнать. Почему не создали партизанского отряда из бойцов и командиров? Вы, русский офицер!
- Значит, нельзя было... - обескураженно оправдывался Плотвин.
- Неправда! Мне известно, что в тылу врага созданы партизанские отряды. Весь русский народ взялся за оружие! Ленинградские рабочие ветераны Красной гвардии - каски надели. Десять часов у станка стоят, десять в траншеях у пулеметов. Мне хочется спросить вас, - продолжал Доватор со страстным внутренним напряжением, - чему нас с вами двадцать четыре года учила наша жизнь? Амбиции? Мелкому самолюбию? Кто на вас надел мундир воина - советского офицера? Вы говорите о достоинстве звания подполковника? Честь мундира! - Доватор вплотную подошел к Плотвину и ткнул пальцем в его балахон.