На трёхмерной голограмме в моей голове крутнулась планета, и в самом её пупе возникла вращающаяся мишень с прыгающими рядами цифр координат... Он уже и координатную сетку успел составить. Планетарную... И это за один час?!
Мне ничего не оставалось, как подтвердить запрос на снижение. И «Граномунд», сильно накренившись, попёр толкать перед собой вакуум в сторону идиотской планеты с не менее идиотской лоханкой за номером А1141 над её бурлящей поверхностью.
В длинные секунды этого пике я вдруг вспомнил про Стратега-2. Уж он-то точно не пошёл бы на такой шаг, оставшись болтаться на орбите этого астрономического недоразумения, так и не решившись на последний такт. Так зачем же, БСоД меня подери, я-то на это решился???
У меня не было информации об объекте поисков (точнее, зачем он на самом деле был нам нужен), у меня не было данных о тех самых методах, по которым и определился этот самый Объект. Да, чёрт возьми, у меня совершенно не имелось понятия об окончательном результате всего этого процесса!
И, тем не менее, имея значительные пробелы в значительном объёме данных, я с головой ринулся в самые пучины ада. И это единственное крепкое умственное заключение, что было у меня об этом месте – я двигался в самый настоящий ад.
И я должен был каким-то образом стать его Князем.
***
Корабль достиг дна за семнадцать часов погружения. Всего шестьдесят восемь километров, но он его достиг. Изначально мы двигались быстро, и первый десяток километров прошли за пять часов. Соблюдая все меры предосторожности, штурман «Грандомунда» прокладывал не сказать, чтобы прямой маршрут в текучей магме.
Вообще, первые тридцать километров мы прошли без проблем, хотя и не по прямой. Да, тут были течения, которые болтали нас довольно сильно и неприятно, и представляли собой серьёзные препятствия. Но прошли мы те километры за каких-то три часа. Медленно, конечно... Но всё равно, пять километров за полчаса считалось очень неплохим темпом погружения.
Потом, где-то на протяжении 12 600-от метров, располагалась относительно спокойная зона, которую мы вообще преодолели за полчаса. Но уже на следующих пятнадцати километрах пути начали встречаться вполне твёрдые куски породы, которые играли роль астероидов в этом оранжевом космосе. Их не было видно и их приходилось не то, чтобы обходить, но всё-таки детектировать на расстоянии ста двадцати метров мы могли: во все стороны от ощетинившегося «Граномунда» шли 590 сталекренитовых детекторов, которые выходили из корпуса флагмана через очень хитрые замки.
Ни одна волна, кроме звуковых, не могла пробиться сквозь «воды» этого безумного океана, поскольку электромагнитные бури носили тут перманентный характер и очень мощную сигнатуру, что напрочь сбивала все попытки сканирования хоть какого-то адекватного радиуса. Поэтому у нас были двадцатиметровые антенны, которые могли «звучать» ещё на сто уверенных метров, не больше.
Но и этого хватало: «астероиды» довольно оперативно засекались на безопасном расстоянии, и флагман благополучно решал проблему. Он либо обходил препятствие по дуге, либо просто отталкивал его, не особо заморачиваясь на возможность получения повреждений.
О, да-а! Корабль и в этот раз сумел нас удивить, проявив поистине абсолютную подготовку к абсолютно всему. Начать с того, что двигались мы на вёслах: внешний корпус корабля разделился на двадцать четыре плоских сегмента, и теперь махал ими в лаве, как невозможная бабочка-мутант. Воочию я этого увидеть, разумеется, не мог, но вот на общей голограмме корабля это выглядело забавно.