Под участившуюся барабанную дробь от нашей шеренги отделился и двинулся через площадь белокурый красавец в бледно-сиреневом камзоле и узких шелковых брюках, эффектно обтягивающих длинные мускулистые ноги. А на шаг позади за ним следовала троица молодых людей, одетых в тренировочные костюмы.
Они шли, старательно копируя легкую поступь своего наставника. Но им явно не хватало эдакой природной небрежной элегантности, которую очень нелегко повторить, если она не является частью тебя. То, что для старшего принца было естественно, как дыхание, у учеников превращалось в некую игровую марионеточность. Действительно — лишь эхо мастерства.
Самый высокий из троицы оглянулся и скользнул торжествующим взглядом по нашему ожидающему вызова ряду.
И я узнала длинное костистое лицо старшего Габардила. Того самого, кого пришлось вызвать на дуэль еще в первый день по приезду. И кого, как ходили слухи, я отравила. Выглядел он, кстати, бодрячком, совсем не был похож на жертву отравления.
Заметив меня, княжич широко ухмыльнулся и театрально подмигнул, но из-за всех этих манипуляций сбился с шага и едва не налетел на идущего рядом товарища. Пришлось ему отворачиваться и спешить за остальными.
— Вот так не делай, — сказал Скала.
— И не подумаю, — твердо ответила я.
Вчера Форсмот не пришел в восторг от моего заклинания и, хотя вел себя уверено, я все равно чувствовала слабые, едва ощутимые ноты сомнения во взглядах, которые ловила на себе. Словно по тонкой коже запястья скользит невидимое перо.
Он… волновался за меня? Учитывая защиту любого учебного периметра от тяжелых травм, такие переживания были беспричинны и очень необычны для Скалы. Может быть он считал, что с такими неопределенными возможностями я не просто проиграю, а еще и развею в прах его доброе имя учителя?
Громкий голос Беранже вызвал мастера-созвездий — старшего егерской службы, за ним — главу дворцовой стражи, следующим — Военного министра, которого назвали гранд-мастером… За каждым вышло по десятку учеников, среди которых я заметила несколько девушек крепкого телосложения. К моему огорчению, представления пошли почти без пауз, одно за другим. Едва успевали назвать одного учителя, как тут же выкликали следующего.
Мастера под аплодисменты и приветствия публики усаживались в кресла на первом ряду. И над каждым на флагштоке реял гербовый стяг. А ученики все более плотной группой сбивались в самом центре площади.
— Эй, Кучеряшка, вспоминай и проговаривай быстро — что из себя представляет каждый учитель, которого вызывают. Сначала Алонсо…
— Алонсо — молодой талант, стал мастером созвездий задолго до своего совершеннолетия. Предпочитает дистанционные атаки и быстрые, скрытные передвижения. Этому и обучает… На Турнир был заявлен только один его ученик, но вчера он добавил еще двоих. Скорее всего братьев Габардилов.
— Соображаешь. Дальше.
— Министр — специалист по координации сражений, о его участии в дуэлях ничего не известно. Ученики скорее всего будут демонстрировать командную слаженную работу без проявлений уникальности… Глава стражи — осторожный опытный воин, специалист по защите. Ученики привыкли биться с оружием, неплохи в рукопашном сражении, но нечасто применяют заклинания, так как это не поощряется по службе…
Я торопливо говорила, а он кивал, изредка поправляя и добавляя. А потом вызвали его.
— Гранд-мастер… кхм… Прошу поприветствовать Стратега Имерии Ульриха Форсмота! Эхом гранд-мастера будет… единственная ученица.
— Держись за мной, Кудряшка, — сказал мой наставник. И мы пошли.
Я едва удержалась, чтобы от переживаний не перейти на джунгарский шаг, но вовремя остановилась, переведя его в обычный. Оставив лишь на самую каплю скользящей мягкости движений, чтобы переход не сильно был заметен.
Капля пота потекла по виску, незримо для толпы отмечая едва не случившийся позор. Хороша бы я была, вытанцовывая за наставником как гаремная цыпочка. Да и стиль благородной южной матроны сейчас не подходил. Спокойно. Спокойно, Хани. Просто иди. Держись следом за учителем, как он и сказал.
Зрители шумели, но… как-то тише, чем раньше.
Вроде бы нас и приветствовали возгласами как остальных, но — намного более сдержанными и осторожными. При этом часть придворных повернулась к королю, явно ожидая поощрительного сигнала. Но король лишь смотрел и улыбался. Смотрел и улыбался.
В итоге где-то на середине нашего пути поддержка совсем заглохла.
Я смотрела на широкую спину Форсмота и думала, каково ему жить в окружении тех, кто знает о лограх. И что за темная история с опалой, которая официально вроде бы закончилась, но Эдгардо по-прежнему чем-то недоволен. Зачем вообще Ульрих вернулся во дворец?