Начальнику ГРУ я кратко обрисовал подходящую легенду для внедрения в Африку. Если туда придем не мы, то придут западные неоколонизаторы. Мы же рано или поздно договоримся с властями Родезии, чтобы те отпустили вожжи в расовом неравенстве. Черное население надо воспитывать и образовывать. В этом как раз может помочь Советский Союз. Как и в экономике. Будем действовать опосредовано через ГДР и Югославию. В итоге мы получим интереснейший опыт сотрудничества. Ивашутин дураком отнюдь не был, поняв, что в центре этого клоповника можно получить отличную базу для своего ведомства. А также иной вариант развития Африки. И что бы там ни говорили советские пропагандисты, наши командированные специалисты наблюдали тот бардак воочию и никогда не считали черных равными себе. И не потому, что расисты. Больно уж разное у нас было развитие в цивилизационном ракурсе.
Жаль, что все эти планы начнут работать только лет через пять. Деньги необходимы мне уже сегодня! Дико требуются масштабные вливания в новые производства, дороги на Нечерноземье и вообще в сельское хозяйство. Я и так с руганью, но смог протолкнуть дополнительную продажу золота. Новое мы добудем, привезем из Африки и Монголии. Главное — не обвалить мировой рынок. Но начатая весной операция по созданию независимых банковских структур уже помогает в этом. Золото необязательно продавать, его можно использовать в качестве прекрасного залога.
В Индии, например, хлопок покупают ливанские фирмы, также через ближневосточных посредников мы вошли на рынки Египта, Алжира и Сирии. Даже Турцию и Пакистан не обошли. Мне нужно закупить сырья впрок, чтобы начать переформатировать Среднюю Азию. Нынешние текстильные центры РСФСР вернуть на лен и коноплю, часть перепрофилировать на искусственное волокно. Под это дело уже строятся французские заводы в Белоруссии и Литве. Оставшийся хлопок будем перерабатывать в южных республиках.
Так мы займем часть населения в небольших городах. Содержать авиазавод в Ташкенте не вижу смысла. Чтобы завозить туда русских рабочих? Промышленность среднеазиатских республик будет заточена на сельское хозяйство и обработку сырья. Больше фруктов и овощей, хороших и разных! Чтобы летом в городах не переводилась черешня, абрикосы и персики. Чтобы каждый советский ребенок попробовал узбекскую дыню! А соки, фруктовые консервы не переводилось и в самых далеких деревнях. Лет за десять мы справимся!
В мечтах дорога проходила незаметно, но уже на подъезде к Кремлю раздался неожиданный звонок. Сидевший впереди Медведев с каким-то напряжением протянул мне трубку:
— Черненко, Леонид Ильич.
Константин глотал слова и был крайне взволнован, а новость и вовсе ударила меня обухом по голове.
— Лёонид…ттоваращ… Суслов… умер.
Секунду я молчал, переваривая страшную новость:
— Что? Как?
— Покончил с собой.
Минуту не мог вымолвить ни слова. Медведев, глядя на меня, также встревожился и дал команду водителю снизить ход. Это еще не хватало в начале эпохального года! Как можно спокойней произношу в трубку:
— Как это произошло?
— Застрелился у себя в кабинете полчаса назад.
Суслов любил приходить пораньше… Но вот ведь, сука, перед самым съездом решил кинуть меня!
— Жди на месте!
— Быстро в ЦК! — соображать надо как можно быстрее. Это колоссальный удар именно по мне. Такая опора из-под ног ушла. На Суслове был завязан весь ЦК, идеология. Никто против него не смел пикнуть! — Володя, срочно соедини меня с Грибановым и Цвигуном.
— Олег Михайлович, — первым ожидаемо откликнулся руководитель моей спецслужбы, — беда с Сусловым. Подробности на место. Срочно в ЦК со своими людьми, бери самых опытных в этом деле. И «Границу на замок».
После кодового слова, обозначающего переход на «активный режим», Грибанов еле заметно выдохнул. Информбюро будет готовиться к возможному перевороту. И отслеживать обстановку в высших политических кругах.
— Слушаюсь, Леонид Ильич!
На проводе уже Цвигун. Без МГБ нельзя, а милицию и прокуратуру привлекать не хочу. Категорически. Объясняю ситуацию и повторяю кодовое слово. Больше ничего говорить не нужно. Сто раз обсуждали и проводили учения. Хватит творить в СССР благоглупости.