Вопрос: Известно ли Вам местонахождение архивов и, в частности, архивов Министерства авиации?
Ответ: Государственные архивы были вывезены в Центральную Германию. Во второй половине апреля фюрером был издан приказ о том, чтобы сжечь все архивы Министерства авиации, но было ли это сделано — я не знаю.
Вопрос: Гитлеровская пропаганда длительное время распространяла слухи о расколе между нами и союзниками. На основании каких данных это делалось?
Ответ: Пропаганда приняла большие размеры, но никаких реальных оснований у нее к этому не было. Мы, военные, считали, что имеем единого врага. Я полагаю, что такого рода пропаганда велась только для того, чтобы усилить волю народа к сопротивлению.
Вопрос: На что надеялось гитлеровское правительство, продолжая войну, когда действительное положение должно быть совершенно ясным?
Ответ: Боже мой, фюрер был главнокомандующим и сам вел войну. Он придерживался абсолютного тезиса — никогда не капитулировать. Поскольку он продолжал войну, постольку и мы это должны были делать. Однажды он заявил: «Я не могу вести переговоров о мире. Я не буду вести переговоров, если это неизбежно, пусть это делает Геринг. Он в таких делах понимает гораздо больше».
Вопрос: Имели ли Вы или кто-либо из Вашего окружения отношение к заговору 20 июля 1944 года?
Ответ: Нет. Из личного состава военно-воздушных сил только двое были замешаны в этом деле, но они уже давно ушли из авиации, и служили в общевойсковых организациях. Что касается меня, то я лично никогда не сделал бы этого, и не поднял бы руку на Гитлера.
Вопрос: Известно, что заговорщики не преследовали корыстных целей, а хотели свергнуть правительство для того, чтобы облегчить судьбу германского народа?
Ответ: Это неверно. Они преследовали только личные цели и, если бы они пришли к власти, то наступил бы полный хаос, так как они представляли беспринципный блок трех совершенно различных направлений. В тот период военное положение Германии было небезнадежным, а только критическим. Наиболее активную роль в этом заговоре играл Генеральный штаб Резервной армии.
Вопрос: Что Вам известно о местопребывании видных нацистов, скрывающихся от союзных властей?
Ответ: Мне об этом ничего неизвестно, а если бы я и знал, то все равно ничего Вам об этом не сказал бы.
Вопрос: Мне несколько непонятно такое заявление рейхсмаршала Геринга?
Ответ: Дело в том, что я действительно не знаю, где они находятся. В отношении гауляйтеров мне известно лишь следующее: гауляйтер Восточной Пруссии[45] внезапно стал моряком и отплыл из Кенигсберга в неизвестном направлении. Я ничуть не удивлюсь, если узнаю, что он в настоящее время берет уголь где-нибудь у берегов Исландии. Гауляйтеры Западной Пруссии[46], Померании[47] и Данцига находятся в плену у англичан. Гауляйтер Мекленбурга[48] находятся в тюрьме, в Ноймюнстере. Гауляйтер Познани[49] уехал в Баварию. Где находится гауляйтер Брандебурга[50] — я не знаю.
Вопрос: Как Вы лично относитесь к расовой теории Гитлера, которую он ставил во главу своей политики?
Ответ: В такой резкой форме, как она ставилась Гитлером, я ее никогда не разделял. Что касается еврейского вопроса, то меня в партийных кругах считали другом евреев, так как многим еврейским семьям я оказывал помощь[51]. Из-за этого я имел много неприятностей в партии. За границей об этом было известно. В то, что мы полубоги — я никогда не верил, для этого я сам лично земной человек.
Вопрос: Знаете ли Вы генерал-полковника Кюль?
Ответ: Да, знаю, он был командующим воздушным флотом в Норвегии.
Вопрос: Какого Вы о нем мнения и почему Кюль был отстранен от должности и должен был уйти в отставку?
Ответ: Кюль неплохой специалист, много занимался обучением кадров. Уход его в отставку объясняется тем, что у него не было достаточного боевого опыта, а мы хотели влить в авиацию свежие кадры.
Вопрос: В разговоре с нами Кюль сказал, что он был вынужден уйти в отставку после крупного разговора с Вами, во время которого он вносил предложение, с которым Вы не согласились, пришли в бешенство и выгнали его?
Ответ: Это чистая ложь. Такого разговора у нас с ним не было. Я хотел бы получить очную ставку с ним, чтобы послушать, что он будет еще врать.
Вопрос: Что Вы можете сказать об использовании гитлеровским правительством русских белоэмигрантов и изменников Родине?
Ответ: Ничего определенного я сказать не могу, так как никогда не занимался и не интересовался этим делом. Занимался этими вопросами сам Розенберг, он создавал всевозможные национальные канители. Я всегда считал, что если люди удрали от своей страны, то они видно и там ни на что не годились.