в) Гитлер, кроме того, учитывал, как привходящее обстоятельство — болезнь Браухича и его возраст.
В отставке Браухича не играли никакой роли политические причины. Также необоснованны мнения, что Браухич, якобы, был против наступления на Москву и дальнейшего продвижения вглубь России.
В результате кампании 1941 года стало ясно, что возникает момент известного равновесия сил между немецкими и советскими войсками. Русское контрнаступление — бывшее для Верховного командования полностью неожиданным — показало, что мы грубо просчитались в оценке резервов Красной Армии. Тем более было ясно, что Красная Армия максимально использует зимнюю стабилизацию фронта для дальнейшего усиления и подготовки новых резервов. Молниеносно выиграть войну не удалось, однако, это ни в коем случае не отнимало у нас надежды новым наступлением достигнуть военной победы.
При составлении плана кампании 1943 года мы руководствовались следующими установками:
а) Войска Восточного фронта более не в силах наступать на всем протяжении — как это было в 1941 году.
б) Наступление должно ограничиваться одним участком фронта, а именно — южным.
в) Цель наступления: полностью выключить Донбасс из военно-экономического баланса России, отрезать подвоз нефти по Волге и захватить главные базы нефтяного снабжения, которые по нашей оценке находились в Майкопе и Грозном.
Выход на Волгу не планировался сразу на широком участке, предполагалось выйти в одном из мест, чтобы в дальнейшем захватить стратегически важный центр — Сталинград. В дальнейшем предполагалось — в случае успеха и изоляции от Юга, предпринять поворот крупными силами к Северу (при том условии, что наши союзники взяли бы на себя р. Дон). Я затрудняюсь назвать какие-либо сроки для проведения этой операции. Вся операция на южном участке должна была закончиться крупным окружением всей Юго-Западной и Южной групп Красной Армии, которые охватились нашими группами «А»[90] и «Б»[91].
Необходимо указать, что в самый последний момент перед наступлением на Воронеж стало известно, что м-р Райхель — один из офицеров Генерального штаба, везший оперативные директивы на фронт, пропал без вести, и, видимо, попал в руки русским. Кроме того, в одной из английских газет проскользнула заметка о планах германского командования, в которой упоминались точные выражения оперативной директивы Генштаба. Мы ожидали контрмер со стороны русских и впоследствии были очень удивлены, что наступление на Воронеж сравнительно быстро увенчалось успехом.
После прорыва линии обороны Красной Армии, группа «Б», не имея задачи обязательно овладеть Воронежем, должна была резко повернуть на Юг и вдоль Дона стремительно продвигаться к Сталинграду. Эта операция полностью удалась, и после прорыва складывалось впечатление, что перед нами почти совсем не осталось противника. Моим личным заключением было — Красная Армия уходит на Юго-Восток, уводя главные силы.
Некоторые из военных руководителей, в частности командующий группой армий «Б» генерал-фельдмаршал Вейхс, предлагал немедленно форсировать Дон и поворачивать на Север, не доходя до Сталинграда. Это мнение не встретило одобрения фюрера, так как оно отвлекало нас от разрешения главной цели — отрезания Москвы от Кавказа и, кроме того, требовало сил, которыми мы не располагали.
Вслед за этим началась битва за Сталинград. На нем базировались главные стратегические расчеты обеих сторон. Этим и объясняется, что мы связали в городе слишком много сил и надо признаться, что Красной Армии удалось достигнуть разрешения этой важной для нее задачи.
Здесь еще раз надо признать, что мы недооценили силу Красной Армии под Сталинградом — иначе мы не втаскивали бы в город одну дивизию за другой, ослабляя фронт по Дону. Вдобавок ко всем затруднениям, Антонеску потребовал выделения самостоятельного участка для румынской армии, что затем привело к катастрофическим результатам.
Сейчас можно сказать, что немецкое командование не рассчитало ни сил, ни времени, ни ударных способностей войск. Однако в то время Сталинград был настолько соблазнительной целью, что казалось невозможным отказаться от него. Думали, что если подбросить еще одну дивизию, еще один артполк РГК, еще один саперный батальон, еще один минометный дивизион, еще одну артбатарею, то, вот-вот город будет в наших руках. В соединении с недооценкой и незнанием противника, все это привело к Сталинградскому окружению.
Если бы решение о судьбе 6-й армии было бы в моих руках, то я бы ушел из Сталинграда. Однако надо сказать, что сейчас очень трудно оценивать свои собственные поступки, ибо мне только сейчас видно — какими результатами закончились наши планы. Предложение об уходе из Сталинграда были самым решительным образом отклонены фюрером. Первоначально очень большие надежды возлагались на контрнаступление Манштейна и помощь ВВС. Но после неудачи Манштейна, все были едины во мнение, что необходимо максимально быстро вывести войска с Кавказа, что и удалось.