Сам же Видок стремился всячески обезопасить себя и своих людей от беспочвенных подозрений. Причём действовал он и тут так же неожиданно, как и при расследовании преступлений. В один прекрасный день начальник Сюртэ приказал всем своим сотрудникам надеть замшевые перчатки.
– Отныне, – сказал Видок, – каждый, кто выйдет на службу без перчаток, будет немедленно уволен без объяснений.
Специалистам сразу стал понятен этот жест. Агенты Сюртэ были в прошлом успешными ворами-карманниками. Карманник, утративший чувствительность пальцев, уже не способен воровать. Приказ Видока именно это и гарантировал: его люди, даже если бы хотели, не могли заниматься кражами в грубых замшевых перчатках. Перчатки стали первой униформой агентов Сюртэ.
Тем не менее, Видок устал от постоянной конфронтации и в 1827 году подал в отставку. Вот текст этого прошения, написанного на имя некоего молодого человека по имени Дюплесси, в том году назначенного начальником второй дивизии– то есть, непосредственным начальником Видока:
"20 июня 1827 года.
Вот уже восемнадцать лет, как я служу полиции с достоинством. Я никогда не получал ни одного выговора от ваших предшественников, потому полагаю, что я их не заслужил. С тех пор, как вас назначили во второе отделение, вот уже вторично вы мне жалуетесь на агентов; но разве я могу держать их под своей властью вне моего бюро? Конечно, нет. Чтобы избавить вас, милостивый государь, от труда вперёд делать подобные упрёки, а себя от неудовольствия получать их, честь имею просить у вас отставки.
Ваш покорнейший слуга.
Подписано: Видок" 71.
71 Библиографический очерк о жизни Видока / Записки Видока, начальника Парижской тайной полиции. Пер. с фр. В 3 тт. Киев: Свенас, 1991. Т. 2-3. С. 413.
Отставка принята. Когда выходит в отставку чиновник подобного ранга, его награждают орденом или титулом. Видок получил окончательное прощение –1 июля 1828 года верховный суд на торжественном заседании утвердил королевский акт о помиловании Эжена Франсуа Видока – тот самый акт, который Людовик XVIII подписал десятью годами ранее. Тоже своеобразный орден.
Видок становится частным лицом. Именно в это время он пишет свои мемуары (скорее всего, при участии профессионального литератора), ставшие для современников набором сенсаций, а для нас – источником неоценимой информации по истории европейского уголовного мира конца XVIII – начала XIX веков и тогдашних правоохранительных органов. Ну и, конечно же, источником сведений о самом Видоке – создателе первой в Европе уголовной полиции. Издатель выплатил ему 20 тысяч франков за первые три тома. "Записки" стали настоящим бестселлером и принесли издателю колоссальную прибыль. Однако он не захотел увеличить гонорар автору, по каковой причине Видок отказался работать над четвёртым томом. Но, как я уже сказал, и первые три тома представляют собой неоценимый источник информации. Хотя, конечно, жаль, что тайны последних лет пребывания Видока во главе Сюртэ так и не увидели свет.
"Записки Эжена-Франсуа Видока, начальника парижской тайной полиции" почти сразу же были переведены в Англии, а спустя несколько месяцев – даже инсценированы драматургом Дугласом Уильямом Джеральдом: 6 июля 1829 года состоялась премьера спектакля "Видок: шпион французской полиции", поставленного Робертом Уильямом Эллистоном в театре Суррей. Спектакль получил положительные отзывы критиков, в том числе в такой солидной газете, как "Таймс".
После ухода Видока, полицейское руководство с удивлением обнаружило, что хорошее происхождение и безукоризненное (на их взгляд) поведение не заменят профессиональных способностей и таланта.
Париж пережил очередной всплеск преступности, и власти вновь обращаются к старому волку. Во время Июльской революции 1830 года, приведшей к власти "короля-гражданина" Луи-Филиппа, Видока восстанавливают в полиции. Он занимает должность заместителя префекта полиции.
На словах Видок неприязненно относился к политическому сыску. В своих записках он говорит:
"Политическая полиция равносильна понятию об учреждении, созданном и содержимом с целью обогатиться на счёт правительства, постоянно поддерживая его тревоги и опасения; с политической полицией связано также стремление записывать в бюджет тайные расходы, изобретать какое-нибудь употребление для сумм, часто незаконно и непроизводительно взимаемых (налог на публичных женщин и разные другие мелочные повинности), стремление некоторых чиновников придать себе значение и важность, заставляя думать, будто правительству угрожает опасность" 72.
72 Записки Видока, начальника Парижской тайной полиции. Пер. с фр. В 3 тт. Киев: Свенас, 1991. Т. 2-3. С. 75.